30 сентября – 135 лет со дня рождения
СЕРГЕЯ НИКОЛАЕВИЧА СЕРГЕЕВА-ЦЕНСКОГО
(1875 – 1958)

Выдающийся русский писатель, классик литературы ХХ века, автор эпопеи «Преображение России», показавший трагическую и героическую историю периода трёх революций, двух мировых войн, создатель исторического романа «Севастопольская страда», многочисленных рассказов и повестей, публицистических статей и драм, историко-литературных исследований о Лермонтове, Гоголе, Пушкине, Достоевском, многих стихотворений, академик АН СССР Сергей Николаевич Сергеев-Ценский занимает прочное место в истории русской национальной и мировой литературы.

Он родился в селе Преображенском (Бабино) Тамбовской губернии (ныне Рассказовский район Тамбовской области) в семье учителя. На берегах Цны прошло его детство. Будущий писатель учился в начальном училище при Екатерининском учительском институте в Тамбове. Рано начал писать стихи. После смерти родителей учился на казённый счёт в учительском институте в городе Глухове на Украине (окончил в 1895 году). До 1904 года был учителем. В 1904 - 1905 годы – на военной службе. С конца 1905 года поселился в Алуште.

В 1899 году в «Тамбовских губернских ведомостях» (от 6 и 10 июля) был напечатан первый прозаический опыт Сергеева-Ценского – «Кочетовская плотина», произведение, навеянное жизнью Тамбовского края. В 1907 году – повесть «Лесная топь», где также изображена нелёгкая жизнь тамбовских крестьян. Сергеев-Ценский – автор ряда пьес, частично опубликованного стихотворного «Дневника поэта», статей и воспоминаний о М. Горьком, И. Е. Репине, А. С. Новикове-Прибое, Н. В. Гоголе. Его книги переведены на многие иностранные языки.

Произведения Сергеева-Ценского – это прекрасный образец русского литературного языка, что в сочетании с приёмами народного творчества придаёт им художественную глубину и силу. И как современно звучат слова писателя о родном языке, о русском слове:

«Огорчительным представляется мне, что в последнее время появляется у нас много книг, написанных как бы на родном языке, но на самом деле напоминающих дурные кальки с иноземной речи. Кому нужны эти жалкие подделки под русскую литературу? Разве они могут научить молодёжь языку наших дедов и прадедов, который они пронесли через столетия пылающим, как факел?».

«Русское слово! Как радостно бывает на душе, когда в книгах находишь у наших писателей кипящее и животрепещущее русское слово. У кого из наших современников мы чаще всего его встречаем? Я думаю, что со мною согласятся миллионы читателей, когда я назову дорогое всем нам имя Михаила Шолохова! В его произведениях мы видим алмазные россыпи русской речи. Не в словарях отысканное, не из запылённых фолиантов утащенное, а взятое писателем у самого хозяина языка – у народа – вот какое это слово!»

Всю жизнь Сергеев-Ценский был влюблён в свой народ, в Родину. По сути, всё его творчество наполнено ими и посвящено им.

Крупный писатель, автор множества значительных прозаических произведений, Сергеев-Ценский был ещё и поэтом, и художником. К сожалению, этой стороне его творческой деятельности критиками и литературоведами уделено мало внимания. Более того, почти все они считают, что поэзия была просто «увлечением», как бы второстепенным занятием писателя.

Евгений Поповкин, автор книги «С. Сергеев-Ценский» (Симферополь, 1955) утверждает: «Стихи Сергеев-Ценский писал до шестнадцати лет, - после уже некогда было…» (с. 11). Ему вторит Павел Дегтярёв во вступительной статье к книге «Повести и рассказы: «Стихами Сергеев-Ценский увлекался до шестнадцатилетнего возраста…» (Сергеев-Ценский С. Н. Повести и рассказы. Воронеж, 1988, с. 6). А вот слова самого писателя:

Старею. Не стареет он,

Во мне живущий поэт,

И воля его для меня закон.

А другого закона нет.

В воспоминаниях современников Сергеева-Ценского приводятся беседы с ним, из которых видно, что поэзия для него – отнюдь не второстепенное занятие.

«Я знал, что Ценский трудится неустанно и систематически. Слышал, что пишет почти сразу же набело и чуть ли не по половине печатного листа в день (12 машинописных страниц – В. Д.). Что наряду с повестями, рассказами и романами он в стихах ведёт «Дневник поэта». Думал: не отсюда ли у него такая чёткая, ёмкая и, главное, такая необычайно образная проза? Не случайно же большинство своих повестей он называет поэмами…» (Пермитин Е. Аракуш. // Сергеев-Ценский в жизни и творчестве. Тамбов, 1963, с. 64).

«Я попросил его рассказать, как он начал свою литературную деятельность. Он ответил не сразу – оглянулся на море, остановился, подумал, потом сказал:

- Поэтом, писателем, говорят, надо родиться. В этом, конечно, есть доля истины. Вернее, рождаются люди с художественными задатками, остальное зависит от колеи жизни, в которую они попадают. Лев Толстой, если бы не сделался писателем, мог бы стать музыкантом. Лермонтов мог бы стать художником – хорошо рисовал… О себе я могу сказать, что уже с пяти лет стал писать стихи. В детской тетради у меня сохранилось стихотворение, написанное мною именно пяти лет, когда я только что научился писать…» (Пушков В. Первые встречи. Там же, с. 94).

Да, первые стихотворные строки, дошедшие до нас, написаны мальчиком Серёжей Сергеевым на Тамбовской земле, на берегу реки Цны, куда он каждый день ходил с альбомом для рисования на этюды. Однажды он услышал частушку, которую пели парни, плывшие на лодке. Сердце мальчика сладко замерло от предчувствия чего-то неведомого, значительного… Он, учившийся рисовать, подумал: «А я смог бы сочинить что-нибудь такое же простое, складное, похожее на то, что пели парни?».

Этот эпизод душевного прикосновения будущего писателя к народному творчеству ярко и лирично описан в книге Ивана Михайловича Шевцова о Сергееве-Ценском. «Серёжа раскрыл альбом, и по чистой странице робко побежали неровные детские строки:

Пред вечерними лучами,

У зеркального ручья

Над малютками-цветами

Льётся песня соловья.

Льётся трелью серебристой

И раскатами гремит

Над фиалкою душистой,

Над листочками ракит.

Он дважды перечитал их с тем искренним ребячьи восторгом и трепетом, которые сопутствуют большой, давно и тайно лелеянной удаче. Это были стихи его собственного сочинения. И сочинил он их вовсе не вдруг: строки эти долгое время звучали в нём…» (Шевцов И. Подвиг богатыря. Тамбов, 1960, с. 17 – 18).

Подумать только! Первые стихотворные строки ребёнка, а в них нет той словесной беспомощности, которая почти всегда присуща начинающим авторам. Здесь нет ни сбива ритма, ни шаблонной рифмы. Здесь лирическая образность, дающая возможность представить всё, что увидел мальчик, не созерцающий равнодушно красоту природы, а впитывающий её поэтической душой.

Сама судьба, видимо, определила Сергееву-Ценскому быть поэтом. И в прозе, и в живописи тоже. Ещё ребёнком на вопрос отца: «А кем ты, Серёжа, быть хочешь, когда вырастешь?» - он твёрдо ответил: «Художником и поэтом».

Ясно, что под определением «художник» мальчик подразумевал, если говорить упрощённо, рисовальщика. Но, сам того не сознавая, он напророчил себе будущее великого художника слова.

Поэтическое дарование давало о себе знать всё чаще и настойчивей. В одиннадцать лет Серёжа Сергеев, получив от учителя задание пересказать своими словами монолог Пимена из пушкинского «Бориса Годунова», сочинил стихотворение «Летописец», дав свой поэтический образ затворника:

В обители тихой при свете лампады

Ведёт свою летопись он;

Встают пред глазами седые громады

Забытых народом времён.

Прошла его молодость бурным потоком,

Кипящим, гремучим ключом;

Он многое видел приметливым оком

И должен поведать о том.

Нельзя не обратить внимание на особенные строки, характеризующие Пимена: «Он многое видел приметливым оком…». Эти слова относятся в полной мере и к их автору: он и видел, и поведал нам столько, что хватит на многие поколения читателей, критиков, литературоведов.

В 15 лет, оставшись сиротой, будущий великий писатель, прощаясь со своей малой родиной, с Тамбовским краем, написал стихотворение «Бури!», под которым впервые к фамилии Сергеев добавил – Ценский, по названию реки Цны, на берегу которой он часто бывал и где, по сути, произошло рождение его как поэта и художника. В отчаянье и смятенье перед неизвестностью и в то же время в предчувствии чего-то великого, что с ним обязательно должно случиться, отрок восклицал:

Бури, бури! Молний, грома!

Жизни мощной, жизни дикой!

Чтоб бессильная истома

Не сковала мир великий.

Сергеев-Ценский долго не считал свои стихи литературными произведениями. Настоящим литератором он, по его словам, почувствовал себя в 1898 году, когда было опубликовано первое стихотворение в прозе «Полубог». Но стихотворение в прозе – это всё-таки иной жанр, нежели стихи в том смысле, в каком мы привыкли их воспринимать, - с ритмом, с рифмой.

Первая книга, изданная в 1901 году в городе Павлограде, когда писателю было 26 лет, оказалась именно поэтической - сборник стихотворений «Думы и грёзы». Он не остался без внимания критики. В 1902 году рецензент журнала «Русская мысль» отмечал: «Сергеев… никогда не играет от скуки стихом; излить свои чувства для него – глубокая потребность; и чувства его не мелкие, не минутные чувства, а из ряда высших, какие во все времена волновали душу человека, сродни чувствам прикованного Прометея…» (Шевцов И. Подвиг богатыря. Тамбов, 1960, с.67).

Об издании сборника стихов пишет и литературовед П. И. Плукш: «В Павлограде произошло знаменательное для С. Н. Сергеева событие: в типографии Браиловского в сентябре 1901 года он выпустил первую свою книгу – сборник стихотворений «Думы и грёзы» тиражом 300 экземпляров. В него вошли 53 стихотворения и поэмы, написанные в отроческие и юношеские годы…» (Плукш П. И. С. Н. Сергеев-Ценский. М., 1968, с.19).

Во вступительном слове к книге Сергеева-Ценского «Живая вода» И. Шевцов, посвятивший в своём труде «Подвиг богатыря» много страниц поэтическому творчеству прозаика, тем не менее, пишет: «Сергей Николаевич был, кроме того, поэтом…» (Сергеев-Ценский С. Н. Живая вода. М., 1963, с. 16). Да не кроме того, а прежде всего поэтом! Не в смысле стихотворчества только, а в самом глубоком и высоком понимании поэзии и её предназначения.

С. Н. Сергеев-Ценский – поэт и в прозе, и в живописи, и в стихотворных размышлениях о судьбах Родины, народа, всего мира. Вот он следит за полётом орла, и мысли о собственной свободе переполняют его душу:

Я свободней себя никого не видал,

Никогда не сидел под замком…

Тема свободы, пространства (вернее, простора!), тема Родины – основные в поэзии Сергеева-Ценского. И ещё – горы. Громада, простор, ширь, насыщенный свободой воздух пленяют поэта, переполняют его, и рвутся из сердца строки:

На свет, на солнце, на простор

Иди, когда в тисках у горя, -

И высоте учись у гор,

А широте учись у моря…

А сколько любви вложено в слова, воспевающие русское поле! Как отдельное художественное произведение, как стихотворение в прозе воспринимается отрывок из «Печали полей»: «Поля мои! Вот я стою среди вас один, обнажив перед вами темя. Кричу вам, вы слышите? Треплет волосы ветер, - это вы дышите, что ли? Серые. Ровные. Все видные насквозь и вдаль. Все – грусть безвременья, все – тайна, - стою среди вас, потерянный и один.

Детство моё, любовь моя, вера моя! Смотрю на вас, на восток и на запад, а в глазах туман от слёз. Это в детстве, что ли, в зелёном апрельском детстве, вы глядели на меня таким бездонным взором, кротким и строгим. И вот стою я и жду теперь. Стою и слушаю чутко, - откликнитесь!

Я вас чую, как рану, сердцем во всю ширину вашу. Только слово, только одно внятное слово, - ведь вы живые. Ведь ваши тоску-глаза я уже вижу где-то там, на краю света. Только одно слово, - я слушаю… Нет. Передо мною пусто, и вы молчите, и печаль ваша – моя печаль.

Поля-страдальцы, мои поля, родина моя. Я припал к сырой и тёплой груди твоей и по-ребячески крепко, забыв обо всём, целую…».

Только благочестивый сын может так истово говорить о матери-земле. Всё просто сказано, а как волнует! Вот оно, настоящее слово большого художника!

Глубокая потребность изливать чувства стихами сохранилась у Сергеева-Ценского до последних дней жизни: с 1949 по 1958 год он регулярно вёл «Дневник поэта» - своеобразные стихотворные отклики на жизненные события. Это – целая эпоха, охваченная умом и сердцем человека, который никогда не был равнодушен к окружающему его миру.

Вчитываясь в поэтические строки писателя, поражаешься обилию тем, богатству языка, бережному отношению к слову. По духу, таланту (да и по времени) Сергеева-Ценского можно с полным правом отнести к великим поэтам серебряного века. Однако, сколько ни выходило поэтических антологий, посвящённых этому периоду истории русской литературы, стихов Ценского в них нет. А они достойны соседства со стихами таких поэтов, как Иван Бунин, Николай Гумилёв, Анна Ахматова. Подтверждение – в самих стихотворениях: «Родина», «Так живи», «Овод» и многих других. В унисон с голосами названных поэтов звучит голос Сергеева-Ценского в защиту родного языка. Вспомним: «Умейте же беречь,/ Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,/ Наш дар бесценный – речь» (И. Бунин); «Но забыли мы, что осиянно / Только слово средь земных тревог,/ и в Евангелии от Иоанна / Сказано, что слово это Бог!» (Н. Гумилёв); «Но мы сохраним тебя, русская речь, / Великое русское слово!» (А. Ахматова). Вот как продолжил и развил эту, до сих пор такую больную тему, Сергеев-Ценский в стихотворении «Наш язык»:

К нам перешёл он по наследью,

Для нас дороже он всего,

Мы заменять чужою медью

Не смеем золота его.

Как стража драгоценной чаши,

Должны мы дар веков беречь

И новым блеском жизни нашей

Обогатить родную речь!

Как своевременно звучат эти строки! Как они современны!

В поэтическом творчестве Сергеев-Ценский встаёт перед нами то как суровый гражданин, когда речь идёт об опасности для Родины, то как тонкий лирик, когда воспевает природу и людей земли. Преданность Отчизне, безграничная любовь к ней звучат в стихотворении «Родина». Автор говорит, что ему «жить за рубежом не приходилось», и он нисколько не жалеет об этом, потому что ему дороги «Свои поля, свои моря и горы: / Ведь даже солнцу не хватает дня,/ Чтоб оглядеть моей земли просторы!». Эти строки написаны Сергеевым-Ценским в преклонном возрасте, но он так же восторженно, как в детстве и юности, смотрит на необъятную ширь русской земли, много лет питавшую его талант:

Я вижу Родину и новой, и большою,

А потому и в восемьдесят лет

Остался телом прям и юн душою.

О чём бы ни писал поэт, в нём всегда присутствует живописец. Сочетание таланта художника, лирика, мастера слова, глубоко чувствующего человека даёт в результате огромного труда произведение высочайшего уровня.

Наш великий земляк воспел Тамбовский край, где родился и рос, Крым, где жил и работал много лет. В его произведениях, дневниковых записях, в беседах с теми, кто посещал его и оставил воспоминания, ощущается постоянное стремление писателя к тем местам, где прошли его детство и отрочество. Он мысленно переносился в край, пробудивший в нём поэта и художника, сердцем видел его красоту и навсегда остался благодарным своей малой родине:

Вот они, тамбовские просторы!

Нет, их не состарили года…

Я купался в море, видел горы,

Но душой стремился лишь сюда.

В стихотворении «Возвращение», опубликованном в сборнике «Думы и грёзы», Сергеев-Ценский так обращается к родному краю:

Заповедная ширь и лесов, и полей,

Я – твой сын и иду к тебе снова!

Ободри меня тихою речью своей,

Улыбнись, приласкай, обойми, обогрей,

Приюти неимущего крова…

Сетуя на то, что он «во мраке больших городов… с толпой суетливой смешался», 26-летний писатель с любовью и тоской вспоминает простор лесов и полей – природу, красота которой долгие годы питала его творчество:

Но припомнились мне ширь степей и лесов,

Высь бездонных небес голубая,

Шёпот старых дубов, ароматы цветов,

Пред вечерней зарёю раскат соловьёв –

Детство, юность моя золотая!

Знаменателен тот факт, что и первая и последняя прижизненные книги Сергеева-Ценского – это поэтические сборники. Интересный эпизод приводит друживший с писателем Иван Михайлович Шевцов – автор нескольких книг о нём. 9 августа 1958 года он привёз находившемуся в больнице Сергееву-Ценскому экземпляры только что вышедшего в библиотечке «Огонька» сборника стихов «Родная земля». Обрадованный Сергей Николаевич сказал: « - Начал стихами, стихами и кончу. – Потом, поясняя сказанное, прибавил: - Моей первой книжкой был сборник стихов «Думы и грёзы», изданной в самом начале века. И вот последняя. Нет-нет, не возражайте, я знаю – это будет последняя прижизненная книжка…»

Так и оказалось. Утром 3 декабря 1958 года Сергеев-Ценский сказал родным, что умрёт в этот день, в восемь часов вечера. Ошибся он всего на несколько минут.

А за двадцать дней до кончины, как помечено в «Дневнике поэта», Сергей Николаевич написал последнее стихотворение «Земные крылья», в котором остался верен себе и своему призванию – «дать жизни… широкие земные крылья!».

К юбилею писателя в Тамбове издан сборник стихотворений и поэм С. Н. Сергеева-Ценского «Земные крылья» (серия «Литературные родники Тамбовского края»).