* * *

Ожерелье ночных фонарей
Опоясало сотни миров.
Выступают контрастами дней
Негативы больших городов.

Эта ночь проводила черту,
Этот день пролетал сквозь экран.
Обречённо кричал в пустоту
Долгим звоном оконных мембран

Чей-то голос, внушающий страх.
Города обесцветивший смог
Отпечатывал на плоскостях
Литографию чётких дорог.

Тени зданий - косые поля.
И, вращаясь быстрей и быстрей,
Уплывает куда-то Земля
Под конвоем ночных фонарей.

* * *

Пренебрегшие оберегом,
Мы растеряны и нелепы.
Много дней колыбель ковчега
Семь ветров разбивают в щепы.

Он бывает один – попутный,
И неважно, как он зовётся.
Набухавшие тучи мутно
В семь слоёв застилают солнце.

Свет зарницы - ещё не пламя.
Мы кочуем из были в небыль,
Ожидая, когда над нами
Засияет седьмое небо.

* * *

Ураганом понеслись
Воды вешние.
Не горюют издали
По умершему.

Приумноженный стократ -
Этот день ему.
Я не гость - я только свят
По-весеннему.

Умирая – умирай,
По-иному быть.
До весны не нужен рай -
Мне до дому бы.

До порога, до весны
Не молившийся,
Я не вор, я блудный сын,
Возвратившийся.

Лабиринты

Лабиринты. Дороги и судьбы.
Гул неясный касается слуха.
Ты, увлёкшийся призрачной сутью,
Но ведомый невидимой властью.

Распознать настоящую суть бы!
Но бессменное первенство духа
Снова ставит тебя на распутье.
Право выбора. Трудное счастье.

Ветер

Ветер мчится всемирным потоком.
Это он, мой пророк неизменный.
Этот миг - истечение сроков,
Это значит - грядут перемены.

И теперь в постижении мира
Необъятное служит мерилом.
Я достигну ступени кумира
Мощью духа, сознанием силы.

Новой мыслью я снова воскресну.
Ветра, ветра благие порывы…
Я привык возвращаться из бездны
И опять становиться счастливым.

Небожители

Небожители. Светлые духи.
Над останками древних скрижалей -
Ясный свет ими заданных истин,
Он вернее насущного хлеба.

Крылья дерзкие, сильные руки.
И движение ввысь по спирали
В безграничной заоблачной выси.
Духи светлые. Жители неба.

Облака

Дно заоблачного мира
У нас над головами.
Оно лилового цвета.
Значит, есть и другая жизнь
Там над нами.
Там смеются и плачут,
Там любят и ненавидят,
Только там не убивают,
Потому что ещё не капал
На нашу землю кровавый дождь.

Звезда

«У каждого человека - свои звёзды»...
Антуан де Сент-Экзюпери.

Можно поймать падающую звезду,
Пронизывая ночную тьму,
Она летит, покинув созвездие,
В котором мерцала ещё вчера.
И всё это ради спасения
Одной-единственной души
Того, в чьи руки она попадёт.
Пусть она светит на земле.
Упавшая - не значит падшая.

* * *

Молитву ТВОРЯТ:
Ведь она - тихий плач о прошедшем.
Молитву ТВОРЯТ
С надеждой на будущее.
Потоки времён - в тебе,
Молитву ТВОРЯЩЕМ.

* * *

Она на небе чертит ровный круг
И по ночам заглядывает в лица.
В истерзанных руках - горбатый лук,
И полыхают в волосах зарницы.

Не ждали на стареющей Земле
Праправнучку воинственных валькирий,
Но раздалось в опустошённой мгле
Мятущееся соло междумирий.

Страданием отмечено лицо
Певицы невостребованных гимнов.
И, скованная огненным кольцом,
Она смущает пляской херувимов.

Зловонным дымом стелется испуг -
Неустрашимых время миновало.
Угомонись, воинствующий дух,
Спи с миром. Человечество устало.

Те, что не спят
Те, что не спят,
В лунную мглу
Устремлены.
И наяву
Видят они
Вещие сны.

Видят они
Дикой травы
Медленный рост.
Каждую ночь
Строят из грёз
Сказочный мост.

Время для них -
Длинных часов
Сумрачный ряд.
Точный отсчёт
Жизни извне
Тех, что не спят.

Тупик

Нет выхода. Страшнейшей из смертей
Мой путь закончен в пламени пожара.
Я вижу пляску бешеных теней
И ощущаю мерный ритм ударов.

Нет выхода. Что значит каждый миг
В сравненье с этим? Гром стихийных бедствий
И бегство в никуда. Предсмертный крик…
Всё просто - никаких священнодействий.

Ещё минута, и огонь начнет
Лизать застенки, раскаляя камни.
Он рядом - тот злосчастный поворот,
Граница смерти, мой рубеж недавний.

Всё кончено теперь. Кровавый свет
Всё ближе, негасимый и нетленный.
Мой ложный шаг - падение Вселенной.
Нет выхода. Страшнее смерти нет.

* * *

Музыка тактична и тиха.
Музыка разделена на такты.
Музыкою бредить и вздыхать -
Время от начала до антракта.

Музыка - скольжение руки.
Звуки - колебания эфира.
Это пробуждение стихий
Над слоями дремлющего мира.

Музыка звучала и звала.
Так, не осязая постоянства,
Не запечатлённая, жила,
Разбавляя звуками пространство.
Частоколом копья сотен нот -
Слепки одного оригинала.
Путь увеличения частот -
Время от антракта до финала.

Ловля бабочек

Занятие, достойное богов:
Держать на ладони живое
Теплолюбивое существо.
В каком из своих воплощений
Оно вобрало в себя
Краски мира?
Какой смысл таят в себе
Иероглифы
на его крыльях?

Взросление

Рост тела подобен
Росту травы.
Цвет глаз меняется
Вместе с цветом неба.
Движенья становятся иными -
Подобно тому, как ветер
Меняет своё направление,
Каждую весну
Человек становится другим.
Но мир обновляется,
А он
Ненавидит бродячих собак
И мартовскую слякоть.

Пирамиды

Процесс роста - закон жизни.
Каждый тянется к свету,
Насколько возможно.
Сосны вырастают до небес.
Attalea princeps
Пробивает крышу теплицы.
Вьюнок взбирается вверх, оплетая опору.

Пирамиды стоят неподвижно
Устремив вершины в небо,
Громадные,
Тяжеловесные,
Целеустремлённые.
Но
Пирамида тем выше,
Чем шире её основание.

* * *

«Одни только дети знают, чего ищут…»
Антуан де Сент-Экзюпери.
Гаснет утомлённый вечер,
Тают звуки клавесина.
Тихо вздрагивают плечи
У несчастной Коломбины.

Грязью чёрное на белом -
Соль бесхитростных историй.
Мир безмолвен. Что за дело
Вам до кукольного горя?

Сетью линий на ладони,
Сменой букв на миокарде,
Непонятным, посторонним
На замаслившейся карте

Обозначены маршруты
Новоявленных изгоев.
В их стремленье к Абсолюту
Им отныне нет покоя.

И в обличье голубином,
В фейерверке снов сгорая,
Горько плачет Коломбина
По утерянному раю.

* * *

«Короли смотрят на мир очень упрощённо.
Для них все люди - подданные…»
Антуан де Сент-Экзюпери.

Два угла обнажённых плеч,
Заострившиеся черты.
Успокоиться, сдаться, лечь.
Но во сне - боязнь высоты.

Одеянье - отрепье крыл
Да на правой руке опал.
Под ногами - упругий ил.
Ты за эти года устал

Напряженно держать узду
Обескровленною рукой.
Твой венец - средоточье дум,
Чёрных мыслей угрюмый рой.

Атлантида твоей мечты -
Пересохшие русла рек
И чернеющие мосты…
Презирая столетий бег,

Каждый хочет быть королём,
Даже если в его государстве
Единственным подданным
Является он сам.

* * *

Эльфы, о, эльфы
Пустых побережий
Поющего моря!
Если хоть капля
Осталась во мне
Вашей крови,
Научите меня
Жить - тихо,
Вздыхать - легко,
Ступать - неслышно
И видеть во сне
Белопалубные,
Белопарусные
Ваши корабли.

* * *

Так сгорают закаты и тают снега,
Высыхают моря, превращаясь в пустыни.
И крушат и ломают свои берега
Сумасшедшие воды подземной твердыни.

Так терялись под пеплом остатки Помпей,
Гибла так Атлантида и рушилась Троя.
Но стирало забвенье мельканием дней
И скрижаль мудреца, и доспехи героя.

Неизбежно оплакивать новый Эдем
И, слабея, опять примиряться с утратой -
Вот удел обречённых во времени сем,
За безумье веков справедливая плата.

И безмолвствует Вечность, и стынет гранит
В неподвижности взгляда египетских мумий.
И с улыбкой всеведущей слышат они,
Как во тьме пробуждается новый Везувий.

* * *

Тишина откликнется
Криком или стоном.
В мареве таинственном -
Женщина? Мадонна?

Дымкой на поверхности
Безмятежно гладкой -
Поцелуй единственный,
Сорванный украдкой.

Под зеркальным куполом
Далеко и звонко
Гаснет смех серебряный -
Божества? Ребёнка?

Слёзное, безгрешное
С болью поцелуя -
В лике очарованном,
В спящем одесную.

Руки бились истово.
А когда устали -
Прикоснулись к зеркалу -
Губы ли? Уста ли?

* * *

Море безбрежное, синь поднебесная.
Где и когда, у какого причала
Я обрела её, раньше безвестную,
Сказку мою без конца и начала?

Музыка волн - бесконечные тремоло.
С нами и солнце само ликовало.
В мире добрей и прекраснее не было
Сказки моей без конца и начала.

Праздник закончился. Темень кромешная
Солнце закрыла. И я потеряла
Синь поднебесную, море безбрежное -
Сказку мою без конца и начала.

Буря. В безумном шальном хороводе я
Голосом раненой птицы кричала.
Кто возвратит мне мой свет и мелодию,
Сказку мою без конца и начала?
Через моря поплыву - так решила я,
Жизнью рискуя - ни много ни мало -
Вслед за моею мечтой легкокрылою,
Сказкой моей без конца и начала.

Птицей взлечу над ужасною бездною,
Но отыщу - я себе обещала -
Море безбрежное, синь поднебесную -
Сказку мою без конца и начала.

Духи стихий, исполины могучие.
Там, где край света, я их отыскала.
Где же ты нежная, самая лучшая.
Сказка моя без конца и начала?

- Нам всё земное на свете доверено,
Требуй, что хочешь…
Но я отвечала:
- Лучше верните мне то, что потеряно, -
Сказку мою без конца и начала…

Слово волшебное, жизнь бесконечная.
С новою радостью мир я познала.
Вновь обрела я любовь свою вечную -
Сказку мою без конца и начала.

Шторы

Сумерки - время превращений.

Сумерки. Метаморфозы мира.

Многоголосие уличного шума

Напоминает какофонию оркестра,

Настраивающего свои инструменты.

А очертания новостройки -

Развалины древних марсианских городов.

Ты смотришь в окна домов,

Каждый из которых - вселенная,

Заключающая в себе тайну.

А ты можешь разгадать каждую из них,

Если она не скрыта от тебя
Вселенским покровом,
Который жители этой вселенной
Называют неуклюжим именем
Што-ры.

Но, впрочем, изнутри
Всё выглядит не так, как снаружи,
И даже не так, как через открытое окно,
Не занавешенное шторами.

Тьма

Не обесцвечивай выси,
Не заглушай то, что слышим,
Не замораживай звуки,
Выпусти звёзды наружу.

Не искажай света истин,
Не прерывай связи с высшим,
Освободи наши руки,
Не тяготи наши души.

* * *

Мы от разных стихий,
Но зато одного времени.
Наши мысли окрепли
Твоей и моей силою.
Наши песни рождались
Твоим и моим именем.
Мы - два голоса этой земли,
Мы - одно целое.

* * *

Жажду Царствия Твоего!
Осиротевшие, где мы, где мы?
Самые громкие крики - немы.
Жажду Царствия Твоего.
Между стихий, не обретший плоти,
В мире эфирном и мире плотном
Жажду Царствия Твоего,
Видеть созвездья и строить храмы,
Слышать созвучия новой гаммы,
Кистью писать голубым и белым,
Пламенем, духом, душой и телом
Жажду Царствия Твоего.

* * *

Среди расплавленных стихий,
Внутри колеблющейся сферы,
Храня молитвы и стихи
И воплем распугав химеры,

На гребне ветра, до луны
Извившись пляской огневою,
На гребне бешеной волны,
До боли, до смерти, до воя,

Меж лиловеющих вершин,
Внизу, где дым багрово-красен, -
Моей тоскующей души
Неистовые ипостаси.

Назад