Михайлова, Александра Доброе дело. – Москва: Феофания, 2019. – 130 с.

Содержание

Доброе дело
В кругу птичек
Как рисуют чистоту
Долька шоколадки
Скорая помощь
Букет для Владыки
Крестик
Приключение с Лапкой
Победа доброты
Молитва
Буквы
В школу
Успех
Кружка воды
Подарок
Новые подруги
Врозь
Ледяное царство
В снегопад
Бал
На батюшкиной ёлке
Шкатулка
Луковица
Задача
Книжный дом
В магазине
Кораблики
Ягель
Сюрприз
С миру по нитке
Окрошка
Слёзы радости
Путешествие
Сарафан
Башмачок Изагуры
Карта мира
Имена
Мороженое
Гребень
Звёздное небо
Неожиданный вопрос
Письма
Спонсор
Музыка
Примечания

Книга посвящается моей маме Клавдии Николаевне Михайловой

Доброе дело 

На окраине одного тихого городка есть обычная русская улица, которая пестрит одноэтажными домиками разных форм и цветов. Самым красивым здесь каждый назвал бы добротный деревянный дом. Зелёный, с тремя передними окнами в резных, нарядных наличниках. Что тебе пасхальная писанка¹!

В палисаднике у этого дома по-царски раскинула свои ветви высокая черёмуха. А рядом распушились кусты смородины, спрятав за собой деревянную скамейку.

Здесь уже с полчаса сидела шестилетняя девочка. С виду простая милая девочка. Худенькая, сероглазая, с двумя косичками, похожими на спелые колоски. Она, что-то напевая и время от времени поглядывая вдаль, плела венок из ярких, солнечных одуванчиков. Звали эту затейницу Люба. А сидела здесь Люба неспроста: она ждала бабушку.

Баба Маша ещё с утра понесла на базар цветы, которые выращивала для продажи. Когда торговля у неё шла удачно, бабушка обязательно покупала домашним гостинцы: конфеты, мороженое, печенье, а то и арбуз приносила. Но не только получить подарки не терпелось Любе: она уже соскучилась по бабе Маше. Так захотелось послушать какую-нибудь её историю или сказку. Между делом бабушка часто пела молитвы, иногда и песни затягивала, а попросит внучка – сказку начинала. И про Михайло Потапыча, и про Лису Патрикеевну, и про славного богатыря Илью Муромца, и про Василису Прекрасную – каких только интересных историй не запомнила она за свои семьдесят лет!

Нетерпеливая и подвижная, девочка совсем устала ждать. Она уж и песни все перебрала, и венок примерила… В который раз посмотрела непоседа на дорогу. Наконец-то! Вдалеке завиднелся знакомый синий платок, и Люба вприпрыжку побежала навстречу долгожданной сказочнице. Бабушка, весело улыбнувшись, помахала внучке рукой. Наверно, она всё продала и купила что-то хорошее.  

– Миленькая моя, что я тебе принесла! Уж какой сюрприз тебе принесла! – приговаривала бабушка по пути.

Дома она бережно достала из сумки какой-то свёрток. Интересно, что же там? Может быть, игрушка?

Оказалось, это летнее платье, красное, с рукавами-крылышками и белыми кружевами. По нему волнами бегут переливы света – оно из особой ткани, атлас называется. Любочка замерла от восторга: она даже во сне не видела такой красоты, а уж носить и вовсе не мечтала. Потому что семья жила небогато, и у девочки вообще редко появлялись обновки.

– Какое красивое, как у принцессы! Спасибо, бабушка, спасибо! – тараторила девочка. – Мама, посмотри, что мне баба Маша купила.

– Да чего ты трещишь и скачешь, вертушка! Примерь лучше, – остановила бабушка.

Сияя улыбкой, девочка надела платье и неспешно покружилась перед зеркалом. Наряд – просто глаз не отвести! Бабушка и мама принялись рассматривать со всех сторон: нет ли каких изъянов, хорошо ли сидит. Но платье пришлось как раз впору, будто для Любы его и шили.

– Богатый наряд. Прямо пасхальный, – умилилась баба Маша. – Будешь по праздникам в церковь в нём ходить. Вот и Троица скоро…

Через пару дней маленькая модница увидела, что мама с бабушкой складывают в деревянный ящик старые детские вещи её взрослых братьев – Толи-студента и Валеры-солдата. Оказалось, это посылка в другой город для мальчика и девочки – ровесников Любы. У них умерла мама, а папа сидит в тюрьме. Любина мама, Анна Николаевна, сказала, что они бедные сиротки, и заплакала.

– Внученька, я вот что подумала, – вдруг заговорила бабушка, – может, мы твое новое платьице, ненадёванное, пошлём той девочке?

Люба так и вздрогнула. Нет, только не это, прекрасное, ненаглядное, любое другое, только не это, – чуть не вырвалось у неё.

– Ведь ей никто такого не подарит, – рассуждала между тем баба Маша. – А будет у девочки это платье, нарядится она и пойдет к папе повидаться. Папа на неё порадуется, и легче ему будет в неволе. Помочь тем, кто в беде да в нужде, – это доброе дело. Господь велел нам творить добрые дела. Неустанно, постоянно и без счёту…

И тут Люба вдруг представила себе бедных маленьких детей, сестренку с братиком. Вот стоят они, грустные такие, держат друг друга за ручку. Совсем одни. Ни мамы у них, ни папы, ни бабушки, ни взрослых братьев. Очень страшно это – жить одним. Особенно когда темно. Девочке стало так жалко ребятишек, что захотелось сделать для них что-нибудь хорошее. Конечно, красивое платье будет самым лучшим подарком. И, пересилив себя, Люба прошептала:

– Хорошо, отдайте.

А сама ушла на улицу, чтобы больше не видеть любимого наряда, в котором так и не успела пощеголять.

«Теперь я не смогу быть красивой на праздник, – думала она. – Может, не надо было отдавать?.. Да нет, бабушка сказала, что хорошо это – помочь тем, у кого горе. Я уж как-нибудь обойдусь своей одеждой. Зато сколько радости будет у сиротки с папой!».

Рассудив так, Люба даже сама повеселела. Стало так светло и хорошо. Чудо как хорошо, будто розовый цветок внутри неё распустился. Захотелось петь и прыгать, кружиться и снова петь. Знать, недаром дело помощи добрым называют! 

В кругу птичек

Воскресным летним утром Любу разбудил весёлый перезвон птичьих голосов. «Что-то очень уж радостно поют они сегодня», – шевельнулось в мыслях. В соседском дворе с чего-то разлился-затявкал щенок, а потом вскрикнула кошка и пробарабанила по железному отливу у дома. Люба совсем было собралась заснуть, но подошла мама и велела вставать, чтобы идти в церковь.

На улице – чудная погода! Чистым голубым платком покрывает землю небо, сияет жёлтое солнце, лучится свежестью яркая травка. Любе ещё хочется спать, но радость пересиливает. Ведь сегодня большой праздник – Троица...

В этот день на старинную Покровскую церковь можно было залюбоваться. Белая, в соседстве высоких берёз и клёна. В кольце выложенной, будто мозаика, дорожки из цветов – для крестного хода. Любина бабушка не удержалась от сравненья: «Как невеста!». И внутри храм украшен по-особенному. У царских врат² стоят милые молодые берёзки, старинная икона на аналое³ обвита венком из нежных лилий. Пол усыпан чуть подсохшей душистой травой. Кругом все – зелёное. Даже одежда батюшек, в которой на солнце задорно поблёскивают золотистые нити.

Весь приход дышал торжеством. Священники вели службу бодро, на подъёме. Голоса певчих в хоре, переплетаясь, вили дивные мелодии. До того красиво, что душа просилась петь с ними. Особенно у Любочки, которая больше всего на свете любила петь. И вдруг всем прихожанам разрешили излить свою радость в молитве. К народу вышел дьякон⁴ и дал знак, взмахнув рукой. Множество людей изо всех уголков храма разом отозвалось: «Верую…». А Люба слов не знала, так, вела одну мелодию за народом. И стыдно, и обидно. «Надо обязательно выучить эту молитву», – решила девочка.

Под конец обедни священники повели народ крестным ходом по цветочной дорожке вокруг церкви. С крестом, иконами, хоругвями⁵. С молитвой. Старый батюшка отец Аким щедро кропил всех святой водой, приговаривая: «С праздником!». Летели холодные капли в толпу. А народ-то смеялся в ответ, радуясь Божьей росе. «Благодать какая!» – то и дело восклицала Любина бабушка.

Люди не спешили расходиться по домам даже после службы – кто беседовал с батюшкой, кто со знакомыми «видался». Люба с другими детьми троицких цветочков на память набирала. Каждое лицо светилось праздничной радостью. Никого не смущало, что с севера накатывали синие тучи. И Любе бабушка давно говорила, что на Троицу всегда идет дождь: Боженька с неба тоже покропит святой водой.

По пути домой на остановке мама купила проголодавшейся Любе сладкую булочку. Пока ждали автобуса, сюда же подоспела знакомая, которая тоже шла из церкви. Мама и баба Маша занялись разговором, а Люба присела на лавочку, чтобы поесть. Одновременно она наблюдала за снующими туда-сюда машинами, автобусами, велосипедами…

Вдруг около девочки появился воробей. Он был, как всегда, голоден и искал себе пищу. Но на асфальте не так легко найти хоть какую-нибудь крошку. Люба отщипнула маленький кусочек от своей булки и дала воробьишке, который очень обрадовался, даже чирикнул. Завидев угощенье, подлетел ещё один, ему девочка тоже уделила немного.

Любу очень удивило, почему птицы здесь подлетают к ней так близко. В саду они уже давно упорхнули бы. Наверно, в центре города много народа, и птицы просто привыкли к людям, – догадалась девочка.

Постепенно вокруг неё собралась целая стая воробьёв, были даже голуби. Воробьи беспокойно вертели головами во все стороны и чирикали наперебой. Голуби степенно прохаживались, будто невзначай поглядывая, не упадёт ли поблизости кусочек. Люба щедро оделяла всех крошками, приговаривая: «Ах, вы мои хорошие птички! Кушайте, кушайте». Птицы подхватывали угощенье и отлетали, чтобы спокойно его съесть. Только два воробья не поделили один кусочек и так смешно тянули его каждый к себе. Наконец, эта частичка булки разделилась пополам на каждый клюв.

Любе было очень весело, да и все люди, стоявшие на остановке, с интересом смотрели на это пиршество. Мальчик лет пяти даже попросил папу:

– Давай купим булку. Я тоже хочу покормить птичек.

Но тут как нарочно завиднелся нужный всем автобус.

Так что папа пообещал сыну:

– Птицы теперь наелись. Мы завтра в магазин вместе пойдём и купим им чёрных семечек. Пусть полущат. Только нужны сырые семечки – жареные вредны. Хочешь – сделаем кормушку и зимой будем подкармливать воробьев и синиц. Ведь у них домов нет, запасов они тоже не делают. В холода нужно им помогать.

– Да, – согласился мальчик, – мы вернёмся завтра, а то вдруг эта девочка больше не придёт и никто их не накормит.

Уже из-за окна автобуса, добродушно улыбаясь, малыш помахал воробьям и голубям:

– До свиданья, птички, до завтра!

Люба тем временем, устроившись на заднем сиденье, доедала полбулки – всё что осталось ей самой. Автобус задорно подпрыгивал, мчась по широкой дороге. Видно, даже он развеселился. 

Как рисуют чистоту

Утро ласково встретило Любочку с мамой алой улыбкой зари. Они встали спозаранку, чтобы по прохладце добраться на вокзал. К поезду, который домчит путешественниц до соседнего городка, где живут их родственники.

Первый автобус быстро доставил пассажиров на площадь, откуда рукой подать до вокзала.

Люба бодро шагала за мамой. В руках девочка комкала билетик, который только что вручила ей тётенька-кондуктор. Но скоро непоседе надоело держать мятую бумажку. Положить её некуда – карманов нет. Так что Люба бросила её прямо под ноги на асфальт.

– Зачем ты бросила билетик? Здесь нельзя сорить! – строго сказала мама.

– Почему нельзя? – не поняла дочка.

– Взгляни, как здесь чисто, а ты нарушаешь порядок, – объяснила мама.

Люба посмотрела вокруг: перед зданием вокзала стройными струйками перебирает фонтан, ровный газон зеленеет сочной травой, в ряд вытянулись скамейки. И – ни одной крошки на асфальте. Только скомканный билетик здесь не к месту. Мелочь – а разрушает всё впечатление от красоты городской улицы. Любе стало стыдно, но она всё-таки начала оправдываться:

– Ведь билетик совсем маленький, его почти не видно.

– Как же, – покачала головой мама, – посмотрит кто-нибудь – бумажка лежит, значит, можно и ещё одну сюда бросить. Потом ещё и ещё. Так и получится, что соберётся целая гора. У человека тоже наподобие бывает: сказал слово недоброе, поступил плохо – вот и накопилось грехов. Как мусора в том углу за скамейками.

Люба повернулась, куда показала мама. В траве белели бумажки, бутылки и пакеты. Ветер трепал целлофан, и девочке показалось, что прозрачные мешки махали ей своими уголками. Да ещё прыскали шуршащим смехом: что, провинилась, проштрафилась?

– Как это некрасиво! Смотреть не хочется, – согласилась девочка. – Только почему же в той стороне грязно, а здесь чисто?

– Так это дворника заслуга. Видишь, вон он метлою машет, – объяснила мама. – Каждый день он подметает улицы, чтобы было приятно ходить по ним и смотреть вокруг. Бедняга, наверно, очень расстроился, что одна невнимательная девочка не ценит его труд. Как и те, кто набросал здесь всякий хлам. Ведь по городским правилам все воспитанные жители должны соблюдать чистоту. Есть такая пословица: чисто не там, где убирают, а там, где не сорят.

– Хорошо сказано, – как папа, ответила Люба.

А ветер уже играл с её билетиком, как с мячом. Девочка кинулась за ним вдогонку. Схватила и вопросительно оглянулась по сторонам: куда бы его положить?

– Брось в урну – там мусору самое место, – указала мама на жёлтый бак с ножками и взяла дочку за руку.

Уже подходя к вокзалу, Люба обернулась. Издалека дворник показался ей удивительно похожим на художника: у него в руках большая кисточка, которой он рисует чистоту. 

Долька шоколадки

На вокзале с минуты на минуту ждали поезд. Народ уже собрался на перроне, и Люба с мамой вовремя подоспели. Вдруг громко объявили прибытие. Состав, похожий на огромную сороконожку, тяжело подполз к станции. От грохота и лязга его колёс даже уши закладывало, а земля под ногами дрожала.

Пассажиры зашумели, засуетились, столпились у вагонов. Люба боялась потеряться и крепко держалась за мамину руку. Успокоилась она только тогда, когда удобно устроилась в поезде у окошка. Вскоре прозвучал оглушающий гудок – и тронулся, медленно пополз паровоз, выбираясь из привокзальной паутины рельсов.

В дороге пассажиры, пытаясь скоротать время, были заняты кто чем. Люба поначалу наблюдала за своими соседями. Две бабули сбоку беседовали друг с другом, мужчина напротив читал газету, остальные со скучающим видом смотрели в окно. Скоро за этим окном открылось столько всего интересного, что даже юла по имени Любочка затихла. Она широко раскрытыми глазами следила, как попеременно показываются то широкие поля, то пастбища с коровами, то деревеньки. Люди, такие крохотные издалека, идут куда-то. А над всем земным разнообразием простирается неподвижное голубое небо.

«Хорошо кататься на поезде, – с восторгом думала Люба. – Едем по ровной дорожке, а вокруг – красота! Так и побежала бы сейчас по ровному лугу и прыгнула в реку. Нет, лучше пойти погладить коровок и овечек».

Природный вид вдруг сменился городским. Приехали! Но ещё долго, как показалось Любе, пришлось петлять по незнакомым улицам. Утро переходило в день. Становилось жарко, но ветерок развеивал духоту, покачивал верхушки высоких деревьев и нежно шелестел листочками. Возле цветов кружились осы, бабочки и жуки, которые не боятся летнего зноя.

И вот уже на тихой улочке из строя соседей приветливо выглядывает рубленый дом с ажурными наличниками. У ворот встречает гостей тётя Вера:

– Здравствуйте, дорогие мои! Мы вас ждём, не дождёмся. Проходите скорее!

– Люба приехала! Тётя Аня приехала! – подпрыгнула от радости темноволосая девочка со строго прямой чёлкой и большими карими глазами. Это была Любина двоюродная сестра Таня. Девчонки взялись за руки и закружились посреди двора.

Тётя Вера накрыла на стол и, когда пообедали, стала расспрашивать: как жизнь, какие новости. Танечка сразу же увела Любу с собой в зал – по своим делам. «Во что будем играть? – спросила она. – В куклы?». Таня достала из коробки двух кудрявых красавиц – Машу и Катю, их одежду и игрушечную мебель. Сестры уселись на пол и начали устраивать кукольные дома: расставили кроватки, столики и стульчики, постелили коврики.

– Снова куклы? – вздохнула вошедшая тётя Вера. – Только потом всё за собой уберите! А я вам гостинец принесла: шоколадку.

Девочки разделили сладкую плитку пополам и увлеклись игрой. Куклы переодевались, ложились спать. Каждая из них навещала соседку. Хозяйка домика обязательно угощала гостью шоколадкой, которую, конечно, съедали не Катя или Маша.

За игрой сладкоежка Люба не успела и заметить, как от её половины лакомства осталась одна лишь долька.

– Надо ж маму угостить! – вспомнила Таня. Она отломила часть от своей шоколадки и отнесла тёте Вере.

А на Любу с блестящей фольги, казалось, насмешливо глядел одинокий кусочек. Стыдно угощать такой крохотулькой, ещё хуже – не уделить дорогой мамочке вовсе ничего.

– Я тоже дам маме шоколадку, – решила девочка.

– Только подожди, когда тётя Аня вернётся, она ушла к соседям повидаться, – сказала сестрёнка.

– Тогда я сделаю ей приятный сюрприз, – придумала Люба.

Девчонки вернулись к своим куклам. Только Любу не оставлял в покое этот крохотный сладкий кусочек. Так и манило съесть его. Приходилось всё время останавливать себя: ведь папа говорил ей, что нельзя нарушать своё слово. Да и маму хочется порадовать.

Хорошо, что мучиться Любе пришлось недолго: её мама скоро пришла. Дочка подбежала к ней и протянула раскрытую ладошку, где лежала заветная шоколадная долька.

– Спасибо, Любочка! – улыбнулась мама. – Как вкусно…

Любе почему-то сразу стало так радостно! Наверное, потому, что делать приятное другим людям тоже очень приятно.

Да только тут же пришлось и опечалиться: пора было возвращаться домой. Девчонки не хотели расставаться, капризничали, упрашивали родителей поехать завтра… Но плачь, не плачь, а поезд никого не ждёт, к его отправлению надо приходить вовремя. Так что пока гостям пришлось попрощаться с хозяевами и повторить свой путь, только в обратную сторону. 

Скорая помощь

Каждым летним утром Люба выходила в сад. В эти часы скамейка, где обычно усаживалась девочка, оказывалась как раз на виду у солнышка. Любе очень нравилось греться в его ласковых, нежных лучах. Они совсем не обжигали, как днём, а воздух с ночи был наполнен приятной прохладой. Минуту, другую непоседа наслаждалась солнышком, а потом как обычно отвлекалась.

На сей раз заметила она муравьев, бегающих под ногами. Их много-много, если хорошенько присмотреться. Суетятся, куда-то спешат, неугомонные. Некоторые ещё груз себе на спину взваливают – и быстро так лапками перебирают, будто не тяжело им. Строят общий большой дом. А сами-то букашки крохотные, даже просвечиваются на солнце.

– Люба, сходи за хлебом, – крикнула в окошко бабушка.

Девочка встрепенулась и уже на бегу ответила: «Сейчас». Собраться ей недолго – взяла сумку да бабушкин кошелёк. И бодрым шагом – выполнять задание.

В магазине Люба долго копалась в деньгах, соображала, какие монеты нужно дать продавцу. Она ещё не научилась как следует считать. Хорошо, девушка за прилавком предложила помочь и сама набрала у девочки мелочь.

Люба шла домой довольная: она уже почти взрослая, раз одна в магазине что нужно купит. Вот только в школе считать научится. Свою радость девочка изливала в весёлой мелодии, только потихоньку, чтобы другие прохожие не слышали. Вдруг в её песенку ворвался резкий стук по стеклу. Это соседка баба Люся привлекала внимание.

– Детка, ты сегодня пойдёшь в магазин? – спросила старушка.

– Я только что оттуда, – ответила девочка.

– О-ох, а я вот жду, смотрю, когда кто-нибудь пойдёт, – горестно запричитала баба Люся, – да, видно, тебя пропустила. У самой нога отнимается, а деду Мише моему плохо, лекарство надо купить…

– Так я ещё раз могу сходить, жалко ведь деда Мишу, – согласилась Люба. – Только можно сумку у вас оставлю?

– Оставляй, оставляй, – обрадовалась соседка. – Мы её на лавочку пристроим. Держи бумажку с названием лекарства. Да не спеши, деньги-то забыла взять.

Девочка чуть ли не бегом понеслась в аптеку, чтобы как можно быстрее дед Миша был избавлен от боли, и так же спешно возвратилась.

– Ай да спасибо тебе, Любаша, – поблагодарила её баба Люся. – Ты прямо для нас скорая помощь. Возьми денежки на шоколадку.

– Да зачем же? Я всего лишь вам немного помогла, – серьёзно проговорила девочка. – Это доброе дело. Бабушка говорит, оно потому так и называется, что делается бесплатно, для души.

– Ну, спаси тебя Господи, милая! – растроганно молвила старушка.

Дома Любу уже ждали. Мама прямо на пороге её встретила:

– Что ты так долго? Дядя Вася пришёл, а тебя всё нет и нет!

Дядя Вася – Любин крёстный и друг семьи. Он навещает редко, поэтому каждый раз его долгожданный приход приносит радость. Крёстный всегда уделяет Любочке много внимания, играет с ней и обязательно приносит гостинцы. На этот раз он протянул девочке шоколадную плитку.

Весь вечер Люба провела в кругу семьи – с мамой, папой, бабушкой и дядей Васей. Они отдыхали в саду: беседовали, играли в слова, пили чай с пирогами и шоколадкой. А когда стемнело, все вместе жгли костёр, запекали в нём картошку. Гирлянды звёзд, терпкий запах дыма, звонкие песни сверчков, и рядом самые близкие – такой приятный был этот вечер. Любочке он запомнился надолго. 

Букет для Владыки

Все верующие в городе готовились к празднику: у архиерея завтра День Ангела. Говорили, что в главном соборе будет очень красивая служба. На торжество весь народ соберётся, и даже из других городов друзья Владыки приедут. Будут его поздравлять прямо в храме.

Любе тоже захотелось побывать на этом необыкновенном празднике и поздравить архиерея вместе со всеми.

– Мама, может, мы тоже сходим к Владыке. Мы ведь его так любим, – сказала она.

– Да, надо почтить именинника, – согласилась мама. – Давай подарим ему букет. Только мы купим розы – Владыке они больше всего нравятся.

На рынке мама выбрала три бордовых розы. Их красиво упаковали в прозрачную обёртку и прикрепили золотистый бантик. Любе казалось, что это самый прекрасный букет в мире, и предназначен он дорогому архипастырю. Как же он, наверное, будет рад.

– Это кому же такие цветы вы хотите подарить? – спросил папа, когда вернулся с работы.

Дочка живо рассказала ему о завтрашнем празднике. И добавила, хитро посмотрев на него:

– Папочка, может, ты с нами пойдёшь поздравлять Владыку. У тебя ведь выходной… Почему ты так редко с нами ходишь в церковь?

– Работы много, да и устаю я на стройке, – вздохнул отец.

– Но ты же говорил, что Владыка хороший… как это… орзатор, – вспомнила Люба.

– Организатор, – громко засмеялся папа и подхватил дочку на руки: – Ладно, твоя взяла. Идём.

– Ура! – захлопала в ладоши девочка.

– Анюта, я завтра с вами в церковь пойду, – сообщил папа маме.

Наконец наступило долгожданное утро. Люба надела своё лучшее голубое платье, а мама вплела ей в косички неизменные красные бантики. Родители и сами принарядились. И все вместе пошли в храм. Букет роз девочка с торжественностью понесла в своих руках. Но скоро устала и передала его папе, который большой и сильный – настоящий великан.

В соборе шло к концу богослужение. Люба увидела, как вышел к народу Владыка в красивом зелёном облачении⁶, в украшенной сверкающими камнями митре⁷. Благословил всех. На праздник и правда собрался весь церковный люд: священники, певчие, прихожане. Приехал архиерей из соседнего города. Батюшки дружно громко запели: «Многая лета!». Певчие подхватили: «Многая лета!». Кто-то дал знак народу, и со всех уголков отозвалось: «Многая лета!». Все вокруг ликовали, и Владыка был тронут этим вниманием.

К архиерею потянулась цепочка: желающие подходили и поздравляли его лично. Все люди серьёзные, в строгих костюмах. Власть – так говорили про них в толпе. Они высказывали пожелания и дарили большие букеты необыкновенной красоты. В каждом было много роз и обязательно причудливая упаковка.

Любе стало страшно: как же она выйдет при этих строгих людях, да ещё с таким, оказывается, маленьким букетиком. Но отступать было поздно. Все взрослые поздравили именинника, и Люба оказалась на мягком ковре перед архиереем.

– Дорогой Владыка, поздравляю вас с Днем Ангела! – только и смогла пролепетать девочка, вручая ему букет.

Владыка радостно улыбнулся, поблагодарил и поцеловал Любу в лоб. Когда девочка возвращалась к родителям, все взгляды были обращены на неё. Даже строгие «власти» улыбались. А именинник отправил вдогонку доброй девочке своего служку.

– Владыка велел передать тебе шоколадку, – сказал молодой человек Любе. – Ему очень понравился твой подарок. Спаси Господи!

Люба так обрадовалась, что прямо дыхание перехватило. Для неё это был ценный гостинец – от самого архиерея. Она даже обёртку потом сохранила – сделала из неё закладку для книг. 

Крестик

Люба сидела на крылечке и рассматривала красочные картинки в книге сказок. Вокруг стояла полдневная тишина. Но вдруг громко хлопнула калитка. Люба даже вздрогнула от неожиданности. Во двор вбежала пухленькая светловолосая девочка – подруга Любы второклассница Аня. Она прямо-таки сияла улыбкой, отчего на щеках у неё, как всегда, показались ямочки. Задыхаясь от радости, Аня сказала:

– Мы скоро с Алёшей и бабой Тоней идём на речку. Хочешь с нами?

– Конечно, хочу, – захлопала в ладоши Люба. – Только у мамы спрошу.

День выдался не очень жаркий: солнце то приветливо светило, то пряталось за обрывками облаков. Самая лучшая погода для плаванья. Ребята быстро собрались и отправились в путь. Скоро позади остались ряды домов, пыльная дорога побежала вдоль луга.

Бабушка Тоня сначала вела за ручку пятилетнего внука Алёшу. Но ему это не нравилось, да и Аня просила её отпустить брата. Баба Тоня заметно устала. Из-под шляпы на её лицо вытекали капли пота, дышала она тяжело.

– Ладно, иди сам, – наконец согласилась бабушка. – Только аккуратней будь! А то упадёшь, набьёшь себе шишки…

Детям стало гораздо веселее. Они по дороге играли в салки, рассказывали друг другу смешные истории. Так что совсем незаметно добрались до скромного природного уголка: тихой речки с песчаным пляжем. Вдоль русла на другом берегу выстроились деревья, и все они отражались в воде. А ещё река копировала небо: и его голубизну, и облака, и солнце.

– Какая красота! – удивилась Любочка.

На пляже было не так уж много людей. Тем лучше: можно свободнее плескаться и бегать, никому не мешая. Баба Тоня выбрала удобное место для отдыха и расстелила покрывало, на котором тут же устроилась сама. Плавать бабушка не собиралась. А дети сбросили верхнюю одежду и кинулись в воду. Сразу после жары она показалась жутко холодной, но потом ребята привыкли. Они резвились, барахтаясь у берега и плеская водой друг на друга, пока бабушка не выгнала их на берег погреться.

Баба Тоня заметила, что у Любы на груди сиял серебристый крестик. Она оглянулась по сторонам: не смотрит ли кто? И, наконец, шепнула девочке:

– Люба, сними крест.

Баба Тоня не была верующей, поэтому стеснялась окружающих, которые наверняка мало что знали о Боге и церкви. Бабушка Маша говорила Любе: это пока такое время. Потом люди поймут, что лишают себя духовной радости! А мама с малых лет учила её: за веру стоять крепко и ничего не бояться, даже если будут ругать. Поэтому на просьбу Аниной бабушки девочка твёрдо ответила:

– Нет.

Баба Тоня возмутилась:

– Посмотри кругом: ни на ком нет крестов, и на Ане с Алёшей нет. Тебе мама велела меня слушаться.

– Мама всегда говорит, что крест снимать нельзя, – настояла девочка.

Баба Тоня скривила губы и отвернулась к реке.

А Люба села рядом с Аней и Алёшей на постилку и с прежней весёлостью стала рассказывать о том, как недавно ездила на поезде. Дети слушали и тем временем строили домик из песка. Он был совсем готов, когда баба Тоня дала команду собираться домой.

Путешественники вернулись с речки довольные, отдохнувшие, полные новых впечатлений. Люба, сама себя перебивая, поведала маме о своём походе: о прекрасном островке природы, о ласковых водах реки, о тёплом сыпучем песке и об играх с друзьями. Не скрыла она и истории с нательным крестиком. Мама порадовалась, что Любочка рассудила так мудро, и вновь напомнила:

– Креста никогда не снимай! Это знак, что ты верное чадо Божие. С ним Господь защитит тебя от любой беды. 

Приключение с Лапкой

В такие вялые дни, когда небо затянуто тучами, редко бывает весело. Сонный дождь то моросит, то перестаёт, в природе всё как будто замирает. Это настроение всегда передаётся людям: и на улицу идти не хочется, и дома неуютно.

Люба долго скучала одна. Пока шёл дождик, она сидела у окна и рассматривала мокрый сад. Там всё, как и прежде: те же деревья и цветы, скамьи и постройки. Только они стали темнее и ярче от влаги. Невольно Люба вздыхала и вспоминала своих друзей.

Когда, наконец, перестало капать с неба, девочка решила пойти к своему лучшему другу-сверстнику Андрюше. Люба хотела предложить ему вместе поиграть в школу. Пока это был тайный для них мир, но кое-что об учёбе дети знали. Аня уже два года ходила в школу и часто рассказывала младшим друзьям об интересных и очень полезных уроках. Люба и Андрюша с нетерпением ждали, когда же и они пойдут в первый класс. Поэтому жадно слушали умную Аню, а потом вместе готовились к будущим занятиям: рисовали разные закорючки, пытаясь написать слова...

Андрюша был на улице. Ещё издалека девочка увидела, как он кинул в соседский забор камень. Вдруг кто-то взвизгнул так, что Люба вздрогнула. Это был маленький серый котёнок – камень угодил в него. В испуге малыш метался по тротуару.

– Что ты делаешь?! Ему же больно! – закричала Люба.

Девочка догнала испуганного котёнка, взяла на руки и погладила. Только тут она увидела, что из его лапки капала кровь. От страха и боли сердце малыша билось настолько сильно, будто хотело выпрыгнуть. «Бедненький мой, хорошенький, обидели тебя. Не плачь», – приговаривала Любочка, сама хлюпая носом.

– Андрюша, посмотри, у него кровь идёт. Неужели тебе не жалко эту кроху?

– Да это ничей котёнок, его кто-то подбросил. Надо его прогнать. Он такой некрасивый, грязный, – пожал плечами мальчик.

– Но ведь он живой и притом маленький, – встала на защиту сиротинушки подруга. – Тебе разве мама с папой не говорили, что нельзя обижать слабого? Я думала, Андрюшечка, что ты добрый, а ты, значит, вон какой… Бедный малыш, он дрожит и совсем худой. Я его покормлю и перевяжу ему ранку...

Мальчик смотрел подруге вслед, пока она шла до своего дома. А когда Люба захлопнула за собой калитку, ему стало как-то не по себе. Он стоял один с опущенной головой и думал. Думал над своим поступком и всё-таки согласился с тем, что совершил плохое дело. Как же ему всё исправить?

Хоть и стыдно было признать свою ошибку, Андрюша направился к Любе. Девочка сидела на лавочке во дворе, а на коленях у неё устроился серый котёнок. Затейница уже успела принести бинт, йод и пыталась обработать ранку. Котёнок не давался.

– Тебе помочь? – робко промолвил Андрей.

– А, пришёл, – подняв голову, отозвалась Люба. – Как раз кстати. Подержи котёночка, а я его перевяжу.

Вдвоем ребята быстро справились, забинтовали лапку и накормили котёнка. Когда он ел, всё время оглядывался по сторонам, всё время чего-то боялся... А Люба и Андрюша уже с любовью смотрели на своего подопечного.

– Надо теперь найти ему хозяина, – вспомнила девочка. – У нас-то уже есть кошка...

– Если мама мне разрешит, то я его возьму, – предложил Андрюша.

– Ты? – удивилась Люба.

Андрюше позволили взять этого котёнка. Сначала Лапка (так его назвали) сторонился мальчика. Но тот часто сам кормил своего питомца, играл с ним и очень его полюбил. Котёнок скоро поправился, похорошел, а со временем признал в мальчике друга. Лапка жил вполне счастливой кошачьей жизнью: был всегда сыт и весел, спал на своём месте у батареи, много гулял на улице. Хозяевам за их заботу кот платил лаской, раскатистыми песнями, а ещё помогал в хозяйстве – ловил мышей.

Победа доброты

Лето – пора лёгкая, весёлая, щедрая. Только есть такая беда, которая омрачает радость Любе: она сильно боится гусениц. Да так, что вся дрожит от одного их вида.

Вообще Люба и сама не понимала: чем ей гусеницы не угодили? Боялась, и всё тут. Как-то случилось, что девочка нашла на своей юбке одну волосатую многоножку. Такой ужас на неё напал! Она кричала и умоляла снять с неё червяка. Даже взрослые перепугались: что это с ней?

Тогда папа рассказал дочке: гусеницы – это личинки, которые потом, как в сказке, превращаются в прекрасных бабочек. А бабочек непоседа как раз любила. Но даже такая новость не смогла прогнать у неё трепет. Девочка всё равно опасалась проходить под деревьями, потому что гусеницы могли упасть на неё сверху.

Однажды Люба играла в посудку, и ей понадобилась вода. Выбрав бокальчик побольше, девочка побежала к садовой бочке для полива. Заглянула внутрь. А там… в воде барахталась гусеница. Люба, вскрикнув, отшатнулась, от неожиданности даже выронила свой бокальчик. Но почему-то её потянуло посмотреть, что будет дальше. Этот вредитель выплывет или утонет?

Гусеница извивалась, всеми силами стараясь спастись. Только все её попытки были напрасными. Плавать она не умела, да и до «берега» далеко.

Глаза Любы наполнились слезами, ей стало невыносимо жалко беспомощного червячка. Неповоротливая гусеница так хотела жить. Жить, чтобы потом превратиться в лёгкую пёструю бабочку и летать среди цветов! «Всё-таки надо ей помочь», – решила девочка. Она нашла под ногами яблоневый листок, который тут же спустила на воду. Гусеница вскарабкалась на этот плот, и Люба аккуратно положила лист с пассажиром на землю. А потом… вся задрожав, с визгом кинулась домой, подальше от этой бочки. 

Молитва

Ветер тревожными порывами предупреждал о буре, ерошил кроны деревьев, поднимал с дороги пыль. Вскоре, казалось, совсем близко к земле раздались раскаты грома.

– Папа, посмотри, какие тучи тёмные! Сейчас, наверно, дождь пойдёт и гроза начнётся, – переживала Люба.

Девочка чуть не бежала за отцом, который по-гигантски шагал к автобусной остановке. Непогода застала их в дороге, на пути из больницы, где они навещали захворавшего крёстного Васю.

– Не бойся, Любаша, вот уже наш автобус, – успокаивал папа. – Ехать нам далеко, может, тем временем и дождь перестанет.

Через минуту хлынул ливень. С невероятной силой хлестал он в стёкла автобуса, который упорно пробирался сквозь эту водную завесу. Девочка смотрела в окно, но за ним почти ничего не было видно. Вот уж правда, лило как из ведра.

Люба с папой приближались к своей остановке, а дождь всё лил, не ослабевая ни на секунду.

«Как же мы пойдём, – думала Люба, – ведь у нас даже зонтика нет. Мы все намокнем, а потом заболеем, как крёстный Вася». И вспомнила: бабушка говорила, что в трудной ситуации надо молиться скорому помощнику святителю Николаю Чудотворцу. «Святой Николай, помоги нам, чтобы мы под дождь не попали!» – прошептала девочка.

– Ну что, звоночек, на следующей остановке нам выходить, – взял за руку дочку папа. А дождь тем временем пошёл немного тише.

Открылись двери, и – о чудо! – больше ни одной капли не упало с неба.

– Да как же это так? – не мог понять Любин папа. – Только что был ливень – и вмиг кончился! Прямо чудеса!

– Это нам святой Николай помог, – обрадовалась девочка. – Я его просила.

– Молодец! Но что тогда надо сказать святому Николаю? – напомнил папа.

– Спасибо! – улыбнулась Люба.

Словно выплеснувшись из тучки, заиграла сочными красками радуга. Кто прятался по домам, тоже выбежали на улицу полюбоваться небесным чудом.

– Что, путники, промокли? – с порога спросила бабушка и очень удивилась, увидев, что одежда их совсем сухая.

– Да вот, благодаря твоей науке сухими из воды вышли, – засмеялся Любин папа.

– Такой сильный дождь был, буря, – залилась рассказом Люба. – Мне стало страшно, что у нас даже зонтика нет. А потом я попросила святого Николая помочь. Дождь сразу и кончился.

– Дивны дела Твои, Господи! – всплеснула руками бабушка. – Вот что значит детская молитва: Николай Угодник сразу услышал, чудо сотворил!

Вечером, когда Люба уже лежала в кровати, к ней подошла бабушка и, как иногда делала, на ночь рассказала интересную историю.

– С твоим дедушкой Колей тоже однажды случилось чудо. Когда он строил этот дом…

– Дедушка правда сам строил дом? – переспросила девочка.

– Да, сам, он у нас мастер был, красиво и добротно работу делал. Но и добрые люди, конечно, ему помогали. Так вот. Вёз дед Коля на тракторе, на прицепе большие брёвна и завяз в грязи. Вытащить нельзя было. Оставалось только бросить всё, да жалко: долго собирали деньги на эти брёвна. Дедушка загорился: что делать? Сел он на травку, голову опустил. А уже темнеет. И дед Коля горячо помолился Николаю Угоднику, своему небесному покровителю: «Святитель Николай, помоги, выручи из беды!». Я дома переживаю: уже темнеет, а Коли всё нет. И тоже начала молиться Николаю Чудотворцу. Дедушка уж было вовсе опечалился, да на дороге показалась огромная машина. Остановилась она возле дедушкиного груза, а водитель добрый-добрый. Спрашивает: «Товарищ, вам помочь?». И вот так он вытащил весь прицеп из грязи. Дедушка до конца дней своих благодарил святителя Николая и этого шофёра. Вот какие чудеса молитва делает! Ну всё, спи, я свет погашу.

– Спокойной ночи, – прошептала Любочка.

– Сладких снов, золотко, – поцеловала баба Маша внучку. – До завтра.

Буквы

Наступил последний летний месяц – август. Приближается осень, а с ней – и первый учебный год. У дошколят кончается беззаботное, свободное детство. Эта счастливая пора уже никогда не повторится. Но Люба с Андрюшей ждут не дождутся сентября, ведь они пойдут в первый класс, станут учениками. Они научатся читать и узнают много интересного.

Люба уже давно приготовилась к школе: у неё есть форма, тетради, ручки, карандаши. Появилось и то, что девочка давно хотела, – настоящий портфель. Только не очень красивый. В магазине рядом с ним стоял портфель с яркой картинкой: зайчик и лисичка играют с девочкой. Но, как всегда, оказалось, что он стоит дороже. Мама, несмотря на вкрадчивые просьбы, купила другой – с надписью «Люблю животных!». Люба хоть и расстроилась, но не решилась дальше упрашивать маму, ведь денег в семье всегда не хватает, даже на дешёвые вещи.

Все свои школьные принадлежности девочка аккуратно разложила на письменном столе, чтобы показать старшему брату Толе. Он недавно окончил институт в далёком большом городе, и теперь учитель. Совсем скоро, уже этим вечером, Толя должен вернуться домой. Люба вместе с родителями пойдёт его встречать на вокзал.

Мама тоже старательно готовилась к приезду сына-выпускника. Стол накрыла, как на большой праздник. А главное – испекла любимый всеми медовый торт. Бабушка собрала самые красивые свои астры в букет для Толи.

Этот цветочный калейдоскоп прямо-таки оживлял пустынный асфальтовый фон вокзальной платформы. Стоит посмотреть на букет – и сразу настроение поднимается. Даже неважно, что жарко и что плохо пахнет паровозной гарью.

Наконец, медленно подъезжает железная громадина. Подаёт громкий радостный гудок: прибыли! Из окон вагонов пассажиры машут тем, кто их встречает.

Вскоре из поезда вышел Анатолий с большим чемоданом. Он издали приветливо улыбнулся родным и помахал рукой. Люба первая побежала к нему с букетом. Толя остановился:

– Любочка, да неужели это ты? Как выросла! Дай покатаю.

Тут он взял сестричку на руки и покружил. Девочка весело засмеялась – это ей очень понравилось. Потом Толя обнялся с родителями.

Дома эта круговерть повторилась. Чуть не каждую минуту выпускника кто-нибудь да обнимал. Вся семья разглядывала Толин диплом.

– Институт ты окончил – хорошо. Куда же теперь пойдёшь работать? – спросил папа.

– Мне предложили место учителя истории в сельской школе в нашей области, – ответил Толя. – Далековато от города, конечно, но ничего. Буду жить там, а вас буду навещать как можно чаще.

– Добро, – кивнул папа. – Хорошо сказано.

– Благословение надо взять у отца Акима, – добавила бабушка.

Пока брат был в кругу родных, Люба внимательно посмотрела на него: Толя стал совсем взрослый и какой-то другой. И девочка не знала, как с ним общаться, что ему рассказать. Но скоро дружелюбный, весёлый Толя сам подошёл к сестрёнке и напомнил ей, как они год назад ходили в зоопарк. Люба сразу развеселилась, от стеснения и следа не осталось. Теперь девочка видела перед собой любимого брата, который может поведать ей обо всем, что интересно. Сама она подвела его к письменному столу, где ещё утром разложила свои тетрадки, ручки, линейки и прочие ученические нужности.

– Толечка, научи меня писать буквы, – попросила Люба.

– А ты что же, до сих пор не умеешь? – удивился брат. – Конечно, давай попробуем. Только, чур, терпение и аккуратность!

Ученица мигом достала чистый лист бумаги, выбрала синюю ручку и на всякий случай положила рядом набор карандашей.

– Начнём с самой главной буквы, – сказал Толя. – Какая это буква?

– Не знаю, – пожала плечами сестрёнка.

– А если подумать? – не уступал учитель. – Какая первая буква на ум приходит?

– Наверное, А, – догадалась Люба.

– Правильно, это первая буква в азбуке, – кивнул Толя. – Теперь давай рисовать её ручкой.

– Нет, лучше цветными карандашами – так интереснее, – предложила затейница.

Она рисовала буквы крупно. К тому же совсем не получалось так ровно, как у брата.

– Что это вы делаете? – спросила мама у притихших детей. – Алфавит учите. Молодцы какие! А мне-то всё некогда с Любой заниматься учёбой. Хорошо хоть старший брат у нас грамотей.

В этот вечер Люба узнала две буквы – А и Б. Она даже смогла составить из них слово – баба. На следующий день девочка научилась писать слова мама, баба Маша, а чуть позже – своё имя Люба. Только скоро непоседе надоели эти долгие упражнения. Хотелось гоняться на улице вволю.

– Эх, ты, ветерок перелётный, ни на чём не задержится, – покачал головой брат. И на этом занятия кончились. Зато Любу в семье с тех пор так и стали иногда называть – ветерок.

Ко дню рожденья мамы, который должен наступить через два дня, девочка решила приготовить ей свой собственный подарок. Старалась изо всех сил. Нарисовала три ромашки и хотела подписать – маме. Вот она удивится! Но Люба знала только, как пишется мама. Пришлось опять к брату идти за помощью. Он как раз сидел на диване с книжкой.

– Толя, как пишется «маме»? – спросила девочка.

– Ага, вот и пригодились буквы, – потрепал Любины волосы брат. – Смотри, буква А в конце меняется на букву Е. Пиши: МАМЕ. Ничего, при усердии в учёбе скоро будешь такие же книги, как я, читать.

Детский рисунок специально для именинника – какой подарок может быть лучше?! Недаром мама так обрадовалась, когда дочка протянула ей свой сюрприз.

– Любочка, это же твои первые буквы, – сказала она, расцеловав дочку. – А цветы какие красивые – загляденье!

– Саня, – подмигнула мама папе, – будь добр смастерить рамочку к рисунку. Мы его в прихожей повесим. На видном месте! 

В школу

Наконец, наконец, наступает сентябрь! Пусть солнце греет уже не так сильно, а в саду остались астры, хризантемы да поздние яблоки. Люба с Андрюшей не грустят. Они полны ожидания, ведь совсем скоро пойдут в первый класс.

Перед началом занятий в школе Люба с мамой и Толей ходила в церковь, чтобы взять благословение на учебный год. С такими вопросами они всегда обращались к своему духовнику⁸ – отцу Акиму. Вообще-то правильно было называть его отец Иоаким, но прихожанам трудно было выговаривать это имя. Так что батюшка разрешал звать себя проще – отец Аким.

Священник очень обрадовался, когда увидел своих любимых чад. Он благословил всех по очереди, ласково погладил Любу по голове и пригласил прихожан на трапезу⁹. Отец Аким сам подавал на стол. Как всегда, ловкий, бодрый, весёлый. Он всё расспрашивал: как чадушкам живётся-можется.

– Батюшка, я скоро в школу пойду. Благословите, – сложила ладони крестиком Люба.

– Бог благословит, – энергично перекрестил её отец Аким. – Будешь четвёрочки и пятёрочки носить.

Толя тоже посоветовался с батюшкой насчёт будущей работы в сельской школе.

– Молодец! – воскликнул священник. – Мать Аннушка, ты воспитала героя. Нынче учителям трудно. Времена тяжёлые. Но на малом месте Анатолий большую пользу принесёт. Завет тебе, юноша, такой: детей люби, воспитывай так, чтобы они были добрыми. Это главное. Когда добро в сердце поселится, человек будет Господа любить и родителей, и Родину. С Богом!

За Любу и Толю радовалась вся семья. Получить благословение и напутствие духовного отца очень важно: тогда всё будет хорошо, как говорит бабушка, по-Божьему.

Первое сентября наступило! – возвещает, дребезжа, будильник. Сегодня в школу на линейку. Нужно одеться красиво – это один из самых знаменательных дней. Мама помогла Любе надеть платье и белый фартук. Вплела в волосы ленты и оформила прическу с двумя большими бантами. Соседка баба Люся принесла букет из трёх бордовых роз, которые она сберегла в своём саду специально для Любочки. Андрюша тоже был при параде – в синем костюме с нашивкой на плече, обозначающей школьную форму. И букет у него большой, только из красных георгинов.

Люба и Андрюша прошли путь до школы впервые вместе с мамами. Дети делились своими мечтами, рассказывали друг другу, как они представляют себе учителя и разные уроки.

В школьном дворе уже собралось много народа – ученики и их родители. Как-то сразу стало страшно, даже идти туда не захотелось. Но подталкивало твёрдое слово «надо». Наконец, нашли свой класс и увидели будущую учительницу – немолодую женщину с доброй улыбкой. Её окружали маленькие девочки и мальчики – теперь одноклассники Любы и Андрюши.

Зазвучала музыка, и в центр площадки вышел черноволосый плотный мужчина – директор школы. Он поприветствовал учеников, пожелал им хороших оценок и прочных знаний. Потом выступили старшие ученики. Мальчик прочитал стихотворение о празднике Первое сентября, девочка спела о том, чему «учат в школе». Их сменила танцевальная пара. И наконец наступил волнительный момент! Высокий крепкий выпускник посадил на плечо первоклашку с колокольчиком в руках. Эта девочка усердно трезвонила, пока старшеклассник нёс её по кругу. Так прозвучал первый звонок.

Выпускники вручили первоклассникам их первые учебники – «Буквари». По этим красочным книгам дети будут учиться читать. Потом ребят построили на школьных ступеньках, а фотограф запечатлел их, испуганных и счастливых, на первом общем снимке.

Учительница пригласила всех в класс. Дети сели за парты. Люба с Андрюшей заняли третью во втором ряду. Новые ученики начали потихоньку осматриваться. Они находились в просторной светлой комнате. Окна большие, на подоконниках – комнатные цветы. Три ряда по пять парт в каждом. Сбоку от них вдоль стены стояло несколько шкафов с книгами, картинками и поделками учеников. Впереди – стол учителя, доска, на которой пишут мелом.

– Давайте с вами познакомимся, – сказала учительница, ласково улыбаясь ребятам. – Меня зовут Нина Васильевна, я буду вести у вас уроки, научу вас читать, писать, считать и ещё очень многому.

Люба сразу успокоилась. Серые глаза Нины Васильевны и мягкий голос убеждали в том, что учительница добрая и любит детей.

Оказывается, не так уж и страшно знакомиться с новыми людьми, подумала Люба.

Нина Васильевна задала несколько вопросов. Выяснилось, что больше половины класса уже умеет читать – ещё в детском саду научились. А Люба знала всего лишь несколько букв, и то благодаря Толе. Этим открытием она ещё летом поделилась с Андрюшей, который к учебному году половину забыл. Такие знания были каплей в море. Тут-то друзья и пожалели, что не ходили в детский сад. Обидно было, что оказались среди отстающих. Но это ничего, они будут очень стараться и поравняются с остальными, а может, перегонят их.

Всё равно Люба и Андрюша возвращались домой счастливые. С этого дня они не просто дети без звания, они – первоклассники. Теперь уже на них будут восхищённо смотреть малыши, которые мечтают скорее стать школьниками.

Успех

Режим. Это новое слово для Любы стало таким же неприятным, как для кошки слово «брысь». Раньше девочка думала, что взрослые делают всё что хотят. И даже ходят на работу как на самый интересный концерт. Но за последние два месяца школьница ощутила все неудобства жизни по расписанию. Каждое утро пузатый будильник противно верещит и мешает досмотреть сон. Вставать так рано совсем не хочется. Особенно когда холодно и дождь...

В очередной понедельник Любочка встала через силу. Выглянула в окно. Погода была пасмурная, за ночь из тучек вылилось обильно. Сразу захотелось завернуться в тёплое одеяло и прижать к себе Ласку – любимицу-кошку. Но из-за ненастья не отменяют занятий, так что пришлось взять зонт и идти на уроки. Как всегда, вместе с верным другом Андрюшей и его мамой, которая работает рядом со школой.

– Интересно, почему мама не разрешает ходить по лужам? – задался вопросом мальчик, украдкой меряя высоту воды.

– Потому что ботиночки промочишь и заболеешь, – ответила Люба.

– Зато вставать рано не надо будет! Лежи себе сколько хочешь, – сказал Андрюша.

– Да ну, скучно, – не согласилась подруга. – Весь год не пролежишь.

– Бе-бе-бе! – передразнил её мальчик. – Ты прямо как старуха говоришь.

– Не как старуха, а правду говорю, – обиделась Люба, но тут же отвлеклась: – Посмотри-ка лучше на деревья: мокрые ветки стали чёрными. Почему-то когда что-то сырое, цвет у него обязательно ярче становится…

Тем временем Андрюша отошёл в сторонку и, когда задумавшаяся Люба проходила под деревом, дёрнул за ветку. На девочку, будто зёрна, посыпались крупные капли.

– Да что ж ты делаешь?! – вскрикнула она. – У меня теперь вся куртка мокрая.

Андрюша задорно засмеялся над удавшейся шуткой. Люба надула губы и всю дорогу с ним не разговаривала.

В классе первачков встретила любимая учительница Нина Васильевна. Дети чётко выговорили: «Здравствуйте!». В ответ Нина Васильевна улыбнулась и тоже поприветствовала их.

Как много значит для человека первая учительница! Она – лицо школы для самого младшего ученика. Первая учительница как вторая мама. Это самый добрый педагог. Она усердно заботится о своих воспитанниках, знакомит их со школой. Она прививает детям любовь к знанию, учит правильному поведению и всегда помогает в трудностях. Вырастая, ребята сохраняют тёплые воспоминания о первом учителе на всю жизнь.

А ещё нравятся первачкам интересные школьные предметы. Почти все. Каждый учебный день состоит из череды шумных перемен и увлекательных уроков. Но самые занимательные из них – это труды. Ребята очень любят возиться с пластилином, кусочками ткани, картоном и всякими такими вещами.

На этот раз Нина Васильевна раздала ребятам дополнительный осенний материал (шишки, жёлуди, жёлтые листья). И дала задание: вместе со своим соседом по парте смастерить поделку – сказочный лес. Успеть надо за два урока.

А Люба-то с Андрюшей в раздоре. Пришлось срочно договариваться. Скрестили мизинчики под партой: «Мирись, мирись, мирись и больше не дерись!». Достали пластилин, картон. Решили сделать летнюю поляну. И принялись старательно лепить. На кусок зелёного картона кое-где прикрепили пластилиновые красные точки – ягоды. Андрюша поставил сосновые шишки – это ёлки. К шляпкам от желудей прикрепил ножки – получились грибы. Люба вылепила рыжую белку, которая была больше похожа на бегемота. Зато в лапках она держала гриб.

В конце занятия Нина Васильевна выбрала три лучших работы. У Кати и Вани, которые сидели на первой парте, учительница отметила очень интересную задумку. Дерево из картонной трубочки с тонкими пластилиновыми листочками, а по нему – медведь лезет. «Вот удивили!» – похвалила Нина Васильевна. Их соседи Света и Серёжа управились с поделкой быстрее всех. Это был пруд с большим зелёным листом, где сидела царевна-лягушка. А у Любы с Андрюшей работа оказалась самой аккуратной.

За старания Нина Васильевна наградила своих учеников – поставила в их тетради печать в виде красной звёздочки. Так в первом классе отмечались большие успехи, потому что оценок детям пока не ставили. А ещё учительница попросила подарить лучшие поделки школе. Ребята с радостью согласились.

С тех пор медведь, царевна-лягушка и белка красуются в классном шкафу как образцы. Очень почётно! Пусть их нельзя забрать домой, зато каждый день можно видеть в классе.

Так оказался приятен этот первый успех! И уже хотелось повторить его, вернее, сделать много новых успехов.

Друзья решили, что теперь будут стараться учиться как можно лучше. А ещё Люба придумала завести тетрадь успехов. В ней каждый удачный и неудачный случай нужно будет обозначать рисунком. И следить, чтобы хороших отметок было больше.

Кружка воды

На следующий день была такая ясная, сухая погода под лёгкий ветерок, какая только может быть осенью. Деревья недавно сменили свой зелёный наряд на ярко-жёлтый, на коричневый, на бордовый. Пронизанные солнечным светом до каждой жилочки, листочки приветливо махали в школьные окна. Люба едва дождалась окончания уроков, чтобы вырваться в это сказочно красивое царство осени. Выполнять домашнее задание – только не сегодня. Надоело изо дня в день зубрить – это ж никакого терпенья не хватит! Наспех закусив и переодевшись, она скорее выбежала на улицу. На миг непоседа застыла, любуясь новыми красками природы. Но тут же затеяла дело: быстренько начертила на асфальте около своего дома классики.

Без остановки маленькие ножки мелькали, прыгая по клеточкам. Люба настолько увлеклась игрой – просто ничего вокруг не замечала, смотря только себе под ноги. Поэтому стало неожиданностью то, что она увидела, когда подняла голову. По тротуару шёл высокий плотный мужчина. Он передвигался, опираясь на костыли. Прохожий тяжело дышал, на его лице выступил пот – настолько трудно было идти.

«Бедный дяденька, – с грустью подумала Люба, – он такой большой, сильный, как корабль-ледокол, а едва может переступать. Как ему, наверно, обидно видеть, что все ходят на своих ногах, а он только с костылями...»

Затейница почтительно посторонилась, чтобы дать незнакомцу дорогу. Когда он приблизился, Люба почувствовала себя крохотной перед таким громадным человеком. А он остановился и попросил:

– Девочка, дай мне водички попить.

Это обращение прозвучало столь внезапно, что Люба сначала испугалась. Но тут же справилась с волнением и ветром понеслась домой. Она взяла первую попавшуюся кружку, налила воды почти до краёв и скорее понесла её на улицу.

Незнакомец выпил воду залпом, даже несколько капель упало ему на грудь.

– Спасибо, красавица, – сказал он, возвращая кружку. И продолжил свой тяжёлый путь.

Люба сочувственно посмотрела вслед этому терпеливому страдальцу. Что такое выдержать часок-другой за книжками по сравнению с таким тяжёлым испытанием! Как стыдно, непозволительно теперь капризничать. И ветерок угомонился. Уроки пора учить…

Подарок

Наступил ещё один долгожданный осенний день – день рожденья Любы. Ей исполнилось семь лет. Бодрая, весёлая, с целым пакетом гостинцев отправилась она в школу. На пороге класса её встретили с радостным восклицанием: «Поздравляем!». Девочка щедро оделила одноклассников сладостями. А на большой перемене, как повелось в школе, ребята устроили для именинницы праздник. Ученики водили вокруг Любы хоровод с песней, а потом общими силами подбрасывали её на руках. На миг девочка почувствовала: как это здорово – летать.

Но после уроков Любу ждало самое интересное. Бабушка нарядила внучку в тёплое бордовое платье и повела в фотосалон. Уж очень родителям хотелось запечатлеть дочку на память в этом нежном возрасте.

В фотосалоне Люба, сколько помнила, была впервые. Поэтому всё здесь казалось интересным. Дальняя стена комнаты была окутана сиреневыми и голубыми шторами с мягкими складками. Напротив неподвижно стоял фотоаппарат, а по обеим сторонам от него зачем-то пристроились раскрытые зонтики.

Откуда ни возьмись появился усатый дяденька в очках – фотограф. Он суетливо усадил клиентку на стул, поправил ей платье и дал в руки мягкую игрушку – лису. Рыжая Патрикеевна была деловая: в юбочке и белом фартуке. На макушке – кокетливые кудряшки с приколотым красным цветком. Как живая! Скоро из фотоаппарата «вылетела птичка», и семилетняя девочка отпечатлелась на плёнке в обнимку с хозяюшкой из салона.

По дороге домой Люба только и думала о лисичке – так хотелось хоть ещё немного посмотреть на модницу Патрикеевну и поиграть с ней.

– Бабушка, купи мне лису, – вспугнула тишину Люба.

– Ага, я тебе её куплю, а она в лес убежит! – растерялась баба Маша.

– Да не живую, – расхохоталась внучка, – игрушечную, как у фотографа.

– Ах вот оно что. Ладно, поищу тебе в подарок ко дню рожденья, – согласилась бабушка.

Люба до самых краешков обрадовалась этому обещанью. Она уже мечтала о том, что назовёт лисичку Патрикеевной. Посадит её на диван, на ночь будет брать мягкую игрушку с собой в кровать. А потом мама сошьёт Патрикеевне ещё одну юбочку, и кофточку, и фартучек…

– Любаша, глянь-ка сюда, – на следующий день протянула бабушка внучке подарок. – Это я тебе с пенсии лису купила. Вон какая она весёлая, улыбается.

– Спасибо, – так и упало у Любы.

Она ожидала увидеть мягкую игрушку в фартучке, с кудряшками. А бабушка принесла какую-то странную бумажную лису. Голова её была неподвижна, а туловище как гармошка. Можно развернуть в круг и закрепить сзади – и тогда лисица оказывалась в пышном пёстром платье, с балалайкой в лапах. Можно сложить – тогда получалась плоская фигурка, которая занимает мало места. Тоже интересная задумка!

Любе очень понравился этот фокус. Она уже весело повторила: «Спасибо!» – и поцеловала бабушку.

«Хоть и не то получила, что хотелось, не нужно огорчать бабу Машу, – рассудила девочка. – Всё-таки она старалась меня порадовать и сделала подарок. Наверно, потому так получилось, что бабушка мало понимает в игрушках: она старенькая и сама давно не берёт их в руки. Лучше я маму попрошу купить мягкую лису, а эту пока поставлю на стол – пусть песни поёт да нас с бабушкой радует!». 

Новые подруги

Учебный год мало-помалу продвигался дальше. Из школьных окон теперь была видна скучная улица с нагими, заснувшими на зиму деревьями. Но в стенах трёхэтажного здания по-прежнему кипели дела.

Особенно это ощущалось на большой перемене. Тогда стоголосно гудели классы и коридоры. Мальчишки бегали да понарошку боролись. Девчонки прыгали через свои любимые резиночки. Забава была простой: бельевую резинку, концы которой были связаны между собой, натягивали два игрока, а кто-нибудь третий перепрыгивал через эти струнки. Задевать за них не дозволялось. Сначала покоряли уровень по щиколотку, потом – по колено, потом – по бедро.

Вот и теперь несколько первоклашек окружили ловкую Свету, которая без труда перескакивала самую высокую планку. За такую прыть попрыгунью даже прозвали кузнечиком.

– Раз, два, три; раз, два, три, – внимательно отсчитывали подружки Светины прыжки. Но тут рекордсменка класса подогнула ногу как-то неуклюже и задела за резинку.

– Посела! – живо отреагировала Катя. – Любина очередь.

Люба встала к двум натянутым линиям и почему-то в этот раз одолела все их препятствия без заминки.

– Надо же! Перепрыгала самого кузнечика, – удивились девчонки.

С той минуты одноклассницы как-то по-новому оценили свою скромную сверстницу. Катя и Света – неразлучные с детства – сразу же пригласили её в приятельницы. Теперь три девчонки играли вместе на всех переменах. Мастерица на выдумки, Люба всегда находила чем занять себя и подруг.

Но Люба по-прежнему дружила и с Андрюшей. Сидела с ним за одной партой. От дома до школы и обратно они теперь ходили вдвоём. Путь был недалёким, и родители уже отпускали ребят одних.

Только такие отношения не нравились их одноклассникам: и мальчишкам, и девчонкам. Иной раз друзей дразнили женихом и невестой.

Однажды новые подруги сказали Любе:

– Зачем ты дружишь с Андрюшкой? Он же мальчишка, а все пацаны грязнули и задиры. Водиться с ними – это просто позор для воспитанной девочки. Лучше пойдём сегодня с нами домой.

Люба не могла бы назвать своего доброго товарища плохим. Но постеснялась спорить. Не поймут девчонки, что Андрюша, хоть и мальчик, – самый близкий друг. Наверняка смеяться станут. А неугомонному ветерку, признаться честно, давно хотелось бы иметь подруг-ровесниц. Это же правильно – считала девочка. И согласилась на затею первоклашек.

После уроков давние друзья пошли домой врозь. Люба отправилась вместе с Катей и Светой, а Андрей шагал один по другой стороне улицы. Он от самой школы катил, подталкивая ногой, камешек. Смотря на свою забаву, упорно делал вид, что ему всё равно. А сам как бы невзначай поворачивался к кругу девчонок, и его грустные серые глаза останавливались на Любе. Затейница понимала, как мальчику скучно без неё.

Подруги-первоклашки тем временем оживлённо разговаривали.

– Помните, какое лицо было у Гаврилова, когда у него Нина Васильевна на уроке самолёт отобрала? – смеялась Света.

– А вы видели, в каких страшных ботинках сегодня Лена пришла? Я бы такие ни за что не надела. Кстати, мне купили новые сапожки к зиме, – тараторила Катя.

– Зато мне ко дню рожденья привезли из Москвы в подарок куклу-барышню, – хвасталась Света. – Вся в кудрях, платье с кружевами, а в руках – корзиночка с цветами. Я её когда-нибудь принесу показать.

Люба бодро вышагивала рядом с ровесницами. Нос кверху. Даже сонный вид бледного неба и лысых деревьев совсем не портил настроения. Сначала затейница с интересом слушала щебетание юных школьниц. Ужасно захотелось увидеть чудесную куколку Светы. И было интересно, что там за сапожки у Кати – с пряжками или нет. Но скоро непоседе надоела пустая болтовня. Побегать бы или хоть в магазин зайти – посмотреть, что продают. А вот с Андрюшей скучно никогда не бывало: ни в разговорах, ни в играх. И девочка легко попрощалась с подружками на развилке дороги.

Дома Люба с оживлением рассказала маме, как наконец-то нашла подруг-ровесниц. Как они втроём беззаботно болтали всю дорогу.

– Где же был Андрей? – встревожилась мама.

– Он сам по себе шёл по другой стороне, – пожала плечами дочка. – Я теперь буду с девочками дружить. Это ведь правильно. С мальчишками водиться – стыдно.

– Кто тебе такую глупость сказал? – нахмурилась Анна Николаевна. – Ничего зазорного в том, что твой товарищ мальчик, нет. Хорошо, что ты сблизилась с одноклассницами. Но ведь ещё неизвестно, какие они, твои новые подружки. Может, вы завтра же рассоритесь. Ты их почти не знаешь, а с Андрюшей вы вместе с рождения. Старый друг лучше новых двух – так говорят в народе.

Значит, обрадовалась Люба, не ошиблась она в том, что с Андрюшей гораздо веселее. Значит, вот где была правда. Виноватая, она тут же вскочила и понеслась к другу – мириться. Но дома мальчика не застала: дверь была закрыта на ключ.

«Он, наверное, обиделся», – догадалась девочка. К глазам подкатили слёзы. Только сделать ничего было нельзя. Оставалось вернуться восвояси. Но Люба решила во что бы то ни стало сохранить старую дружбу. Завтра же она встанет пораньше и первая зайдёт за Андрюшей, чтобы вместе идти в школу… 

Врозь

Утром, как и задумала, Люба вскочила рано. На удивленье быстро собралась и отправилась за Андрюшей. Тот был почти готов – оставалось одеться.

Мальчик не подал вида, что помнит о вчерашней неприятности. Он так же общался с подругой, как и неделю назад. Только чувствовалось, что его точит какая-то мысль. Затаившаяся, как мышонок в норке.

Всё было как и прежде. Урок сменялся уроком. На большой перемене Люба прыгала с девчонками через резиночки и задорно смеялась.

– Ну что, сегодня собираемся после уроков? – уточнила Катя.

– Нет, девочки, – объявила Люба. – Я всё-таки с Андрюшей буду ходить домой, мы же рядом живём. Вы только не обижайтесь, мы с вами по-прежнему будем дружить. Ведь так?

– Ладно, – пожала плечами Катя.

– Какая она переменчивая, – шепнула недовольная Света своей давней подруге.

И уже на другой перемене, взявшись за руки, две первоклашки с деловым видом куда-то направились. Любу они с собой не позвали. Но та живо догнала их и шутливо ухватила за рукав Свету:

– Куда это вы?

– Любка, не мешай, не до тебя сейчас, – выпалила Света.

От неожиданности девочка мгновенно выпустила руку подруги. Глядя вслед одноклассницам, Люба часто-часто заморгала, чтобы не заплакать.

«Значит, у них есть от меня секреты, – вихрем налетели мысли. – Какая же теперь дружба? Наверно, они обиделись, что я продолжаю общаться с Андрюшей. Но, может быть, всё ещё обойдётся. Надо подождать: хотят дружить – пусть подойдут сами».

Эта проверка в тот же день показала результат. Света с Катей снова дружили вдвоём и молча обходили Любу стороной. Так легко новые подруги стали бывшими подругами.

«Выходит, правильно говорила мама, – соображала первоклашка. – Хорошо, что с Андрюшей не рассорились. Старый друг меня уж точно не бросит».

Всё же дурной поступок не прошёл Любе даром. Андрюша то ли понял, что пора и ему искать новых приятелей среди мальчишек, то ли решил проучить подругу. Но только пошёл из школы домой вместе с одноклассниками. Люба, с надутыми губами, медленно шагала по другой стороне улицы. Изредка она поглядывала на группу мальчиков, где гордо красовался Андрюша. Взгляд её старого друга так и говорил: «Я тоже легко могу найти себе новых товарищей».

Люба пришла домой поникшая, грустная, со слезами на глазах. Все её бросили, думала она. Не радовала девочку даже любимица-кошка, которая встретила маленькую хозяйку на пороге и ласкалась к ней.

– Мама, сегодня Андрюша пошёл из школы вместе с мальчишками, а мне так было обидно, – пожаловалась Люба.

– А ему не было обидно, когда ты с девчонками шла? – строго сказала мама, не отрываясь от своих дел.

Люба оторопела. И правда, это она была во всём виновата. Отказалась от одного друга, а потеряла троих сразу. Всё потому, что легко отступилась от верного товарища. Не согласилась бы тогда с глупыми разговорами девчонок, в приятелях остался бы хоть Андрюша. Стыдно-то как! Глаза вновь застелили слёзы, но уже слёзы раскаяния.

Надо было срочно попросить прощенья у Андрюши – только так, может быть, получится вернуть дружбу. И ветерок полетел к его синему дому с приветом мира. По дороге девочку мучили сомнения: вдруг Андрей больше не захочет с ней играть? Но она всё-таки надеялась, что верный друг простит её ошибку и забудет эту некрасивую историю.

– На улицу выйдешь? – как обычно спросила Люба.

– Сейчас, оденусь только, – как обычно ответил Андрюша.

Через несколько минут друзья с серьёзным видом принялись наблюдать за осенними изменениями в природе. Рассматривали опавшие листья, засохшую траву, семена цветов. Будто не было и тени размолвки. Как по уговору, ни разу не упомянули об этом случае. Они оба поняли, что им очень весело и интересно вместе. Поэтому простили друг друга молча.

Нет, они не врозь, они снова вместе. И никаким мимолетным увлечениям не разрушить их крепкой дружбы!

Ледяное царство

Зима набирала силу. В выходные на радость всем людям выпал снег. Подоспевший за ним мороз развесил под крышами гирлянды сосулек, а на стёклах застыли сказочно красивые белые пёрышки. Только за ними ничего не было видно, будто озорница-зима скрывала какую-то тайну.

Неугомонную Любу заманила эта загадка. Улучив минутку, затейница прошмыгнула на улицу посмотреть: что же там, за кружевными занавесками? Лишь только девочка вышла на крыльцо, ахнула от восторга. Кругом всё было укутано пушистым снегом. Он задорно переливался на солнце: то одна снежинка блеснёт, то другая радугой отзовётся. А сосулек-то видимо-невидимо! И большие, и маленькие. Настоящее Ледяное царство!

Люба зачерпнула горсточку снега. По варежке рассыпались чудесные белые чешуйки, похожие на замороженные звёзды. Пахли они далёким небом. И не нашлось среди них двух одинаковых.

Есть чему подивиться в ледяной стране! Только хрустального дворца для хозяйки-зимы недостаёт. И Люба решила его построить. Отломила несколько сосулек. Самую красивую назвала королевой, а другие стали придворными и слугами. Потом расчистила небольшую площадку, в центре вылепила снежный трон и посадила на него хозяйку Ледяного царства. По всему тронному залу расставила королевскую свиту.

– Привет! – оглядывая Любину работу, сказал Андрюша. Он подкрался так незаметно, что искусница вздрогнула.

– Обязательно напугать надо? – пробормотала девочка. – Привет.

– Что это у тебя? – спросил мальчик про Любино сооружение.

– Ничего, это я так, от скуки, – махнула та рукой.

– Если тебе скучно, пойдём, покатаемся на санках, – предложил друг.

– Охотно. Только ты первый везёшь, – засмеялась девочка.

Андрюша резво побежал по дорожке между сугробов, и санки летели, будто среди облаков. Люба была в восторге от быстрой езды, хохотала без умолку. Щёки её раскраснелись: ей стало жарко. Мальчик круто развернул салазки на повороте, и Люба, с визгом и смехом, упала в сугроб.

– Слезай, теперь твоя очередь, – расхохотался Андрей и к случаю повторил пословицу, которую недавно учительница говорила: – Любишь кататься – люби и саночки возить.

Девочка не так шибко везла друга, потому что для неё он был тяжёлый. Но она старалась, чтобы хоть чуть-чуть получилось и Андрюшу прокатить с ветерком.

Наконец устали оба. Люба почувствовала, что у неё заболело горло. Ах, досада! Мама ругать будет за простуду. Да и лежать с градусником – приятного мало. И тут девочка решила вылечиться своим способом: попробовала съесть сосульку. И правда, боль перестала беспокоить...

А тут и Аня с Алёшей на улицу вышли. Люба предложила поиграть в салочки. Так что друзья вдоволь набегались по пуховому раздолью. Истоптали белую ленту улицы, будто письмо своё на ней оставили.

Рассердился на расшалившуюся ватагу мороз, да и разогнал всех по домам. Люба потом жадно отогревалась у гармошки-батареи.

На следующий день выдумщица забав не смогла встать с постели. Голова её гудела, как самый большой колокол на Покровском приходе. Горло щипало так, что трудно было даже глотать. По всему телу разлилась слабость.

– Нет, Андрюша, Люба не пойдёт в школу, она заболела, – будто издалека услышала девочка мамин голос.

Люба то засыпала, то с трудом приоткрывала глаза и смотрела в окно: какое сейчас время суток. По очереди у кровати больной сидели мама и бабушка.

– Любаша, выпей лекарство, – поднесла ложку мама.

– Не могу, горло болит, – еле слышно простонала девочка.

– Эх, ты, ветерок горемычный, грипп небось подхватила, – посетовала Анна Николаевна.

Люба стыдливо опустила глаза: ведь это она виновата в своей простуде. Не съела бы сосульку, может, и бегала бы теперь как обычно на улице.

– Ничего, Любаша, выздоровеешь, – утешала баба Маша, гладя внучку по голове. – Ты только потерпи немножко. Господь терпел – и нам велел. А там, глядишь, и опять прыгать будешь.

Любочка незаметно заснула. Когда глубокой ночью она открыла глаза, никого рядом не было. Казалось, что и сама тишина спала, свернувшись клубочком. Только у икон в красном углу мирно горела лампадка. От живого огонька девочке стало тепло и спокойно. Будто от капельки сияющего пламени растаяла брюзгливая, хмурая болезнь. Подумав так, фантазёрка улыбнулась и скоро опять задремала. А целительный сон уже вливал в неё новые силы. 

В снегопад

Люба болела, а потому сидела дома. Для неё не гоняться день напролёт – это была настоящая мука. Оставалось одно развлеченье – смотреть в окно.

Теперь неторопливо наступал зимний вечер. В медленном танце кружились ажурные снежинки. Завораживали, не давали оторваться от этого чудесного зрелища. Но их поглотила темнота.

Тишина жадно ловила каждый звук в доме. В печке потрескивали дрова, в кухне отстукивали старые дедушкины ходики да скрипела-жужжала бабушкина самопрялка. Однообразие этих звуков убаюкивало.

От нечего делать Люба поплелась на кухню. В такой вялый вечер самое время послушать какую-нибудь интересную историю из тех, что бабушка часто рассказывает за рукоделием.

В уголке возле окна сидела за работой баба Маша – она сучила пряжу из овечьей шерсти. Люба села рядом на скамеечку и стала наблюдать, как вращается усталое колесо деревянной самопрялки. Это старинная бабушкина помощница, которая сплетает шерсть с крепкой ниткой. Так получается пряжа.

Бабушка неутомимо нажимала ногой на педаль. Колесо с жалобным стоном крутилось, а вместе с ним двигались другие части прялки – гребешки да колёсики.

– Вот новые носочки вам всем свяжу к Рождеству Христову, – сказала бабушка, наматывая клубок. – А то когда умру, кто вас ещё побалует...

– Бабулечка, я хочу, чтоб ты жила долго, – внучка прижалась к ней и погладила по голове.

– Спасибо на добром слове, – поцеловала баба Маша любимицу в ответ.

– Бабушка, расскажи, как ты жила, когда была маленькой, – попросила Люба.

– Детство моё прошло в деревеньке далеко от города, – начала баба Маша. – Мама и папа у меня были хорошие: хоть и строгие, но добрые и справедливые. Жили мы тогда по-старинному. Вели хозяйство, были у нас и коровка, и лошадка, и курочки, и поросятки. Летом на поле много работали. А я, как самая младшая, в помощницах ходила. Разные задания приходилось выполнять: то кур покормить, то огород прополоть, а то в поле еду отнести отцу с братьями. Бывало, украдкой лягу в высокую траву и смотрю на небо, голубое-голубое и чистое. Вот, думаю, откуда в реку с дождём синий цвет выливается. Кузнечики трещат, коровки мычат. А время течёт-течёт неспешно. Иной раз ветер песню донесёт. Голосами наш народ славился: работают – поют, отдыхают – поют. По праздникам так и гармошка играла.

– И танцевали?

– А то! Молодёжь плясала так, что пыль столбом. Да и мы, ребятишки, выкрутасничали, – засмеялась бабушка. – Зимой вообще для детворы веселья через край, хоть и холодно. Помню, с горки катались на ледянках. Бывало, налепим их из навоза, заморозим, и получались они скользкие – только так с горы летели. А мы-то заливаемся смехом. Придём с холода, мама пышки напечёт, такие же, как я сейчас в печке делаю. Папаня молитву прочитает. Рассядемся все, а у меня ещё два брата и две сестры было. Едим горячие щи из чугунка деревянными ложками и вкусные мягкие пышки. Хорошо было. Дай Бог в раю так жить, как мы тогда жили.

Бабушка вздохнула. Взгрустнулось о том, что давно ушло её детство. Люба тоже задумалась. Она представила себе старую русскую деревню. Как было бы хорошо перенестись туда, войти в избу с кучей весёлых ребятишек, поиграть с ними, присесть к дружному столу...

Несколько минут в тишине поскрипывала самопрялка. Бабушка ловко скручивала пальцами нитки и наматывала клубок.

– Любаша, я что-то проголодалась, – очнулась баба Маша. – Ты не против поесть мочонки?

Ещё бы! Любе очень нравилось это нехитрое бабушкино блюдо – мочонки. Чтобы их приготовить, нужны всего лишь сладкий чай да сухари.

Когда кусочки сухого хлеба напитывались, как губки, бабушка и внучка вылавливали их ложечками и ели.

За чаем вспомнился и другой случай давних лет. Баба Маша даже засмеялась, безгласно, выталкивая из себя шипящий воздух. Так умела смеяться только она.

– Мой папаня умел ладить валенки, – рассказала бабушка, – а я всё время смотрела, как он их делает. Валял их, ну то есть мял, потом придавал форму. Один раз все ушли, не помню куда, только я дома осталась. Взяла, да и сама сваляла маленькие детские валенки. Ох уж папа и удивился!..

– И чему же это он так удивился? – шутливо повторил раскрывший дверь Любин папа.

Они с мамой пришли с улицы обсыпанные снегом, пахнущие морозом, как снеговики. Люба с радостным криком кинулась к родителям.

– Мне бабушка про своё детство рассказывала, – доложила им дочка.

– Так я и вижу: непорядок, визгу не слышно, – загадочно подмигнул отец. – Значит, о важном-преважном сюрпризе ещё никто не знает… Во дворе ёлка скучает, а тебе и дела нет.

– Опять прозевала, как Дед Мороз приходил, – всплеснула руками девочка.

Но ёлку-то надо встретить. Уговорила маму: хоть одним глазком посмотреть. Наспех одевшись, выскочила во двор, где ждала лесная гостья. Высокая, ровненькая, с пушистыми ветками, припудренными снегом, – загляденье! Люба так и ахнула от восторга. Легко, как ветерок, покачала ветки, вдыхая горьковатый, терпкий запах смолы.

Радость просто заливала девочку от одной мысли, что скоро рождественское дерево перенесут в зал. А уж Люба постарается на славу украсить ёлку к празднику сияющим нарядом!

Бал

Люба вернулась на занятия, когда школа вовсю готовилась к Новому году – празднику, который обожают все детишки. Ученики начальных классов на трудах делали разноцветные игрушки для ёлки: бумажные фонарики, флажки, колечки, цепи. И наконец, нетерпеливые первоклашки дождались весёлого, яркого бала…

– Я всё-таки против, чтобы Любочка шла на утренник, – толковала накануне праздника бабушка. – Пост идёт.

– Да что плохого в этом невинном детском торжестве, – удивлялась Любина мама. – Мы же не одни в этом городе живём, надо и с обществом считаться. Пусть ребёнок пообщается со сверстниками, в каких-нибудь конкурсах поучаствует.

Но Любу она всё-таки остерегла:

– Детка, ты на балу себя поскромнее веди. Помни: пост идёт. Вот Рождество Христово наступит, тогда и повеселишься, хоть вдвойне.

По дороге на этот таинственный праздник Люба с Андрюшей строили догадки: что же их ждёт.

– Аня рассказывала, каждый раз собирается много народу, – поделился своими сведениями Андрюша. – И ёлка убранная посреди комнаты, и Дед Мороз со Снегурочкой – всё будет.

– Как интересно, – приговаривала подруга. – Скорей бы уж туда прийти.

– А знаешь что ещё Аня сказала, – испуганным шёпотом сообщил мальчик. – Что Деда Мороза не существует.

– Как это? – удивилась Люба. – Он же каждый год с севера приезжает.

– В прошлом году на утреннике один мальчишка дёрнул его за бороду, – таинственно вещал Андрей. – Представляешь, она отвалилась. А ещё у него чёрные волосы из-под седых выглядывали…

– Не может быть! – ахнула девочка. – Вдруг это помощник Дедушки был. Знаешь, надо нашего Деда Мороза проверить.

– Как это? – в свою очередь, спросил друг.

– Нужно к нему подойти близко-близко и незаметно потрогать бороду: настоящая она или нет, – подготовила план затейница. – Лучше нам обоим её пощупать, чтобы не ошибиться. Только не вместе, чтобы Дедушка ничего не заметил. А то ему будет обидно.

Утренник проводился в огромном спортивном зале. По центру, разубранная, как дама в бальном платье, стояла ёлка. Шарики, снежинки, сосульки, бусы, огоньки и мишура – всё это разноцветье было на лесной моднице. Народу собралось видимо-невидимо: все ребята из первых, вторых и третьих классов, да ещё с родителями.

Новогодний бал пестрел маскарадными костюмами школьников. Ребята оделись и сказочными героями, и куклами, и животными. Люба красовалась в наряде хрупкой снежинки: в блестящей короне и в белом платье с нашитой мишурой. Андрей в одежде мушкетёра выглядел настоящим храбрым кавалером.

Пока бал не открылся, учителя предложили детям поиграть в «Ручеёк». Люба обрадовалась несказанно: эта игра ей очень нравилась. Ребята мигом встали парами в два ряда, взялись за руки и подняли их высоко над головой – настоящий «ручеёк» получился. Ведущий, подвижный мальчишка из второго класса, прошёлся по этому туннелю и выбрал пару себе. Вместе с другом он отправился в конец ручейка. Девочка в костюме Красной шапочки осталась одна. Теперь она должна была искать себе другого напарника. Не успела Красная шапочка и прицелиться, как учительница позвала всех в хоровод.

Большое кольцо закружилось вокруг ёлки под новогоднюю песенку. И тут в зал величаво ступил Дед Мороз. Седой, румяный, в красной шубе и шапке, с мешком и посохом. Дедушка весело сказал: «Здравствуйте! С Новым годом!».

Детей захлестнула радость.

– Дед Мороз пришёл! С Новым годом! Поиграй с нами, Дедушка! – с разных углов неслись приветствия.

– Да где уж мне, старому. Вот внучка моя… А где же Снегурочка? – спохватился Дед Мороз. – Давайте вместе её позовём.

– Снегурочка! Снегурочка! – громко звали дети.

Наконец, впорхнула девушка в голубой шубке – внучка Деда Мороза. Сияя задорной улыбкой, Снегурочка поздравила ребят с наступающим праздником. Молодая затейница принялась развлекать детей шутками, забавными играми, песнями и хороводом вокруг ёлки. Даже старый Дедушка Мороз не смог остаться в стороне. Закружился он вместе с ребятами, да шапку-то с седой головы и уронил. Люба с Андрюшей переглянулись. Волосы седые – пока приметы совпадают.

– Жарко Дедушке, – улыбнулась Снегурочка.

– Ох, развеселили старика, – засмеялся запыхавшийся Дед Мороз. – Молодцы! Каждому с меня подарок причитается, но их вы получите чуть позже. А сейчас кто меня стишками потешит, особые гостинцы из моего мешка получит.

Люба решилась действовать.

– Снег лежит по всей округе.

Пляшут радостно подруги:

Огоньки на ёлке ярки,

Ждут нас к празднику подарки, – прочитала она стишок.

– Умница, держи конфету, – протянул Дед Мороз.

Люба взяла свою награду и между прочим пожала Дедушке руку. Она оказалась холодной. Всё сходится: северный гость настоящий.

Андрюша тоже не отставал. Пока ребятишки читали стихи, он потихоньку притронулся к бороде Деда Мороза. Да только не понял: волосы это или какая-нибудь пакля.

Но двух примет было вполне достаточно. Друзья были в восторге: они получили подарки от самого Деда Мороза! Дома Люба с Андрюшей долго рассматривали калейдоскоп сладостей. Эти дорогие гостинцы дети решили растянуть на все каникулы: в день по две-три конфетки.  

На батюшкиной ёлке

Святые дни Рождества Христова… Раздольные, хлебосольные, весёлые. На морозе торжественно сверкают алмазные снежинки. И вдруг, вырванные из сугроба детскими ладошками, разлетаются, как искры фейерверка. А вслед затем заливаются звонким смехом неразлучные друзья – Люба и Андрюша.

На третий день великого праздника отец Аким пригласил Любочку с мамой на рождественскую ёлку. Этот утренник для детей устраивал сам батюшка вместе со старшими учениками воскресной школы при храме Покрова. Отец Аким разрешил своему маленькому «чадушке» взять с собой лучшего друга. Вот туда-то они теперь и направлялись вместе с мамами.

На втором этаже здания, которое находилось на церковной территории, для гостей был приготовлен целый зал. Ребятишек с родителями собралось много. Даже в очереди пришлось стоять, чтобы повесить в отдельной комнатке верхнюю одежду.

Воспитанники воскресной школы представили зрителям сказку о бедной девочке Наташе. Эта история ещё никому не была знакома – её сочинила одна из певчих – Оля. Поэтому гости с большим интересом следили за ходом спектакля. Малышка Наташа была ученицей портнихи и почти весь год проводила в её доме. Но в Сочельник девочка одна отправилась домой, чтобы встретить Рождество Христово с мамой. На пути ожидало много препятствий и трудностей: Наташа заблудилась, столкнулась с огромной сердитой собакой, а потом – с ворчливым дворником. Но у девочки было много помощников – ловкая кошечка, мудрый дуб, балагур-воробей, старая лошадь и даже сам мороз. Пусть и к вечеру, Наташа добралась до своего дома. Весь спектакль был наполнен песнями, стихами, танцами. Да и костюмы у ребят были загляденье. Как водится, артисты вышли на поклон, и весь очарованный зал долго рукоплескал им и автору сказки.

– Дорогие братья и сестры, дорогие детки, – обратился к своей пастве отец Аким. – Поздравляю вас с великим праздником – Рождеством Христовым! Желаю вам, чтобы свет, чистота и радость, которые вы ощутили сердцами своими в святые дни, сопровождали вас весь год. А сейчас, ребята, проходите в соседнюю комнату – там вас ждёт ёлка.

И гости вереницей потянулись к разубранной шарами и гирляндами лесной красавице.

– Отличная сказка, правда? – шепнула Люба другу.

– Да, только всё про девчонку, – высказался Андрюша.

– Лучше б, если мальчишка заблудился? – подколола егоза.

– Нет, – спохватился приятель.

– Ребята, подходите за подарками, – окликнула первоклашек незнакомка и протянула им по пакету со сладостями.

А у ёлки тем временем вовсю кипело веселье: ведущие праздника предлагали детям всякие конкурсы. Звучали стихи и колядки, вокруг рождественского дерева выстроилось кольцо хоровода. Люба с Андрюшей тоже примкнули к общему кругу.

Так было весело, что хотелось со всем миром поделиться этим праздничным настроением. И Люба обернулась к толпе взрослых, отыскивая глазами маму. Её не было! И тёти Лиды тоже.

– Андрюша, наших мам нет, – заволновалась девочка.

– Они что, нас одних оставили? – пролепетал друг.

– Знаешь что, пугаться рано. Надо посмотреть, здесь ли их одежда. Пойдём.

Робко вступили друзья в комнату, где недавно переодевались. Вещи их родительниц были на месте. Но где же их самих искать?

– Давай их здесь подождём, – предложила Люба.

– А если они не придут, тогда сами домой доберёмся, я дорогу запомнил, – деловито заявил Андрюша.

– Ребята, у вас что-то случилось? – спросила ещё одна незнакомка, завидев первачков со слезами на глазах.

– Нет, ничего, мы своих мам ждём, – ответила девочка.

– Вот они где, зайцы. Обыскались вас, вы зачем сюда пришли? – рассердилась тётя Лида.

– Мы вас с тётей Аней караулим, – отозвался Андрюша.

– Ох, детский сад, – вздохнула тётя Лида. – Ну, так пойдём домой, раз уж все в сборе.

Первоклашки возвращались виноватые: они без спросу ушли с праздника, да и стыдно было, что такие большие – и испугались без мам остаться. К тому же усомнились в них. Но, с другой стороны, друзья не пустились в рёв, а начали соображать, что им делать. И придумали. За такую реакцию Любин папа даже похвалил дочку. «Что бы ни случилось, – сказал он, – нельзя давать страху вылезать наружу. Паника – гиблое дело. Всегда есть возможность хоть за две-три секунды оглядеться по сторонам и придумать, как спастись».

Шкатулка

Беззаботно летели на серебряных крыльях зимние каникулы. Только странно: времени на свои дела много, а за что ни возьмёшься – надоедает. Люба долго раздумывала, чем бы ей заняться. Мороз не пускал на улицу, взрослые по хозяйству хлопотали, друзья в гости не шли. Скучно.

Наконец, девочка вспомнила о своей секретной шкатулке, на которой нарисована сказочная царевна-лебедь. Эту хранительницу ценных вещей Люба доставала в те редкие минуты, когда случалось быть одной.

Из ящика огромного шкафа затейница вынула расписную шкатулку. Положила её на столик, чуть отодвинув кактус, который красовался в новом керамическом горшке.

Девочка разложила милые душе вещицы и стала вспоминать историю каждой из них. Были здесь вышитые мамой ангелочки, блестящие лоскутья, яркие картинки с героями сказок. А ещё сердце шкатулки – голубой камень с загадочным названием: сапфир. Затихшая непоседа долго любовалась блеском ровных граней самоцвета.

«Мама велела беречь этот камешек от её перстня. Как раз в моей шкатулке его никто не найдёт, – думала Люба. – Было бы у меня такое красивое колечко, я бы всегда его носила. Может, когда подрасту, мне купят…»

– Любаша, иди встречай, парнишка к тебе пришёл, – прервал её мечты папа.

Пока разрумянившийся от холода Андрюша снимал пальто, девочка успела кое-как сложить свои мелочи в шкатулку и спрятать её за кактус.

– Во что будем играть? – первым делом спросил мальчик.

– Давай собирать конструктор, – предложила Люба. – Мы же давно хотели построить карусель.

Ребята разложили железные детали на полу и принялись мастерить. Карусель, искусно нарисованную на картинке, оказалось не так-то просто сделать: нужны навыки в этой работе. В итоге у друзей ничего не получилось, только измучились оба.

Андрюша закрутил последнюю гайку своего горе-изделия и встал, чтобы размяться. И тут на глаза ему попалась шкатулка.

– Люба, а что это у тебя? – показал мальчик на деревянную коробочку.

– Это секрет, не трогай! – закричала Люба.

– Но всё-таки дай посмотреть, – не отступал друг.

– Нет, секрет нельзя показывать, – заупрямилась девочка и спрятала шкатулку за спиной.

– Тогда я сам раскрою твой секрет, – рассердился Андрюша.

Он выхватил у Любы шкатулку и, не рассчитав силы, толкнул девочку. Люба вскинула руки, чтобы удержать равновесие, и нечаянно задела кактус.

Секунда – и цветок на полу в кругу осколков от красивого горшка. Дети остолбенели. А кактус беспомощно наклонился набок. Всем своим грустным видом он будто спрашивал: что же будет дальше со мной и моим домиком?

– Вдре-бе-зги, – очнулась Люба. – Давай скорей прятаться, сейчас нас будут ругать!

– Я за шкаф, – пролепетал испугавшийся Андрюша.

На шум подоспел Любин папа. Увидев разбитый горшок – подарок маме на день рожденья, Александр Васильевич печально покачал головой:

– Ну что же вы наделали! Анна очень расстроится, когда увидит. Любаша, ты ведь помнишь, как она радовалась моему подарку.

– Это Андрюшка виноват! – сказала девочка (не станут же ругать чужого ребёнка – подумала она). – Он взял секретную шкатулку и толкнул меня, а я чуть не упала и задела цветок.

– Ах, это Андрюшка виноват! – нахмурился Александр Васильевич. – Тогда пожалуйте в угол, сударыня-ябеда. И подумайте хорошенько: кто виноват? А мы пока пойдём с пареньком чайку попьём.

– Но так нечестно! – крикнула вдогонку им Люба и заплакала, потому что для неё стоять в углу было самым обидным наказанием. А ещё ей очень не нравилось, когда отец обращался к ней на «вы», будто к чужой.

«За что папа винит меня? – думала она, утирая слёзы. – Это же Андрюшка толкнул, его ругать надо. Меня же ещё и ябедой папа назвал. Ах, вот, наверно, в чём дело: я выдала друга, чтобы себя выгородить!».

– Подумали? – спросил, заглянув в комнату, отец.

– Подумали, – вздохнула Люба.

– И что решили?

– Нельзя ябедничать. Это очень плохо, – созналась девочка.

– Одно очко, – загнул папа указательный палец. – Что ещё?

– Ещё? – растерялась Люба. – Убрала бы я шкатулку вовремя, горшок был бы цел.

– Не в шкатулке дело, – разъяснил мудрый Александр Васильевич. – Секрет, конечно, хранить надо. Но у тебя ведь ничего особенного в этой шкатулке не лежит. Коль ты не успела её спрятать, не надо было и ссору затевать. Для Андрея в этой безделице нет ничего интересного. Покажи ему шкатулку. Вот увидишь, он сразу на неё рукой махнёт.

– А теперь вытри слёзки и обязательно извинись перед другом, – улыбнулся папа и ткнулся большим мягким носом дочке в шею. – И ещё прибери за собой. Авось, успеем заменить завтра горшок, мама и не заметит.

Когда спокойствие вернулось в дом, Люба всё-таки открыла перед Андрюшей шкатулку. Показала ему и лоскутки, и картинки, и даже роскошный сапфир. Мальчик и впрямь сразу же потерял интерес к этому тайнику, подумав: «И такую ерунду надо хранить в строжайшем секрете? Ну и смешные же эти девчонки!».

Луковица

Отзвенели волшебными колокольцами зимние каникулы, попрощавшись с детьми на год. Дольше будут отдыхать коньки, лыжи и санки, потому что ученикам теперь нужно каждый день ходить на занятия да учить уроки.

Много дней было для отдыха, и Люба отвыкла от этого ужасного школьного режима. В понедельник утром девочка даже не сразу поняла, зачем звонил будильник, и проспала. Хорошо, что мама подняла дочку.

Пришлось собираться вдвое быстрее. Люба носилась по дому, как вихрь. Но чем сильней она спешила, тем хуже получалось. То бутерброд на пол упал, то карандаши рассыпались, то платьем за дверную ручку зацепилась. Настроение у девочки всё больше хмурилось с каждой минутой, как небо перед дождём.

Андрюша уже зашёл за подругой, а она всё ещё не была готова. Пришлось мальчику в одиночку топтать хрустящий снег. Без Любы всегда было скучно, и потому Андрей сердился всю дорогу, про себя ругая соню. Но вдруг мальчику пришла в голову идея: надо как-нибудь проучить «негодницу». Пусть в другой раз не опаздывает. И парнишка принялся обдумывать план.

Детский городок – школа – снова зашумел и заиграл весельем. Мальчишки бегали по коридорам, хохоча во всю мочь. Девчонки или прыгали через свои любимые резиночки, или хвастались новыми фантиками, вырезками, открытками. Соскучившись друг по другу за две недели, ребята наперебой рассказывали о своих каникулах.

Только Люба с Андрюшей успели наиграться и наговориться дома. Потому совсем не удивительно, что они повздорили из-за пустяка в первый же день учёбы.

Запоздавшая Люба вбежала в класс за несколько секунд до звонка. Первоклашки, как птички по жёрдочкам, рассаживались по своим местам и готовились к уроку. Девочка на лету поздоровалась с ними и подошла к своей парте, за которой уже устроился Андрюша. Но и Любино место почему-то оказалось занятым.

– Здесь кто-то сидит? – спросила она.

– Да, тут мой портфель сидит, – засмеялся мальчик.

– Убери его, это моя половина, – принялась спорить Люба.

– Надо вовремя приходить! – возразил сосед. – Ты прозевала своё место, а моему другу здесь очень удобно.

Завизжал звонок на урок. Любе ничего не оставалось делать, как, закусив губу, сесть за последнюю парту.

– Здравствуйте, здравствуйте! – улыбнулась вошедшая Нина Васильевна. – Вижу, что после отдыха все вы в сборе… Люба, а ты почему не на своём месте?

– Мне… я… опоздала, – пролепетала первоклашка.

– Где же ты опоздала? – удивилась учительница. – Ты всё-таки раньше меня в класс зашла. И потом, что это за новое правило: занимать чужую парту без разрешения? Ну-ка пересаживайся за свою!

Люба взяла вещи и под общий смех одноклассников вернулась к Андрюше, которому пришлось ей уступить. Но всё же друзья насупились и упорно молчали целых три урока. Каждого грызла зубастая обида.

Только когда пришло время трудов, дети немного оживились.

– Итак, ребята, – начала урок Нина Васильевна, – ответьте-ка мне, что это такое: «Сидит дед, во сто шуб одет, кто его раздевает, тот слёзы проливает»?

– Лук! – сразу узнали школьники знакомую загадку.

– Правильно, – подтвердила учительница и тут же спросила: – Знаете ли вы, почему от него слёзы проливают?

Класс ответил молчанием: никто из учеников не мог ничего придумать, чтобы ответить.

– Плачем мы потому, – рассказала Нина Васильевна, – что в луке есть горькие летучие масла. Из-за них наш дед в шубе острый такой. Эти самые масла попадают в глаза, и оттого у нас наворачиваются слёзы.

– Все ли помнят, что сегодня мы должны сажать головки лука на зелень? – уточнила она.

– Да! – ответили школьники.

– Замечательно, – одобрила учительница. – Значит, все запаслись луковицами с отросточками? Может, кто-то забыл? Поднимите руки.

Посреди класса, как жираф, вытянулась одна рука. Все ребята повернулись к незадачливому ученику. Люба, опустив глаза, сидела ни жива ни мертва. Это она оставила свою луковичку дома на столе.

– Слушай, – подтолкнул её Андрей. – Мне тут мама как раз две положила, про запас. Я с тобой поделюсь.

– Спасибо, выручил, – обрадовалась девочка и взяла одну золотую головку. – Всё в порядке. У меня уже есть луковица.

Так друзья помирились. Пока Нина Васильевна насыпала землю в ящик, первоклашки окружили её стол. Они с интересом наблюдали за всем, что делает учительница. Андрюша между тем поделился с подругой своими мыслями.

– Глянь-ка, у лука седая борода, – показал мальчик на корни. – Поэтому его в загадке дедом называют.

– А под бородой, – добавила Люба, – наверно, спрятан рот, которым он землю ест.

– Ну что, проводим лук в домик? – пригласила учительница ребят начать работу.

Нина Васильевна подробно объяснила детям, как нужно сажать этот овощ. И даже показала, посадив одну луковицу. Первоклашки по очереди повторили за учительницей. Каждый из них вырыл небольшую лунку, положил в неё головку лука, засыпал землёй. Когда всё было готово, Нина Васильевна полила комнатную грядку. Дети хорошенько запомнили, где чей саженец находится. Потом интересно же будет наблюдать, как он растёт.

– Скоро покажутся зелёные пёрышки лука, – заключила урок учительница. – Когда они подрастут, мы их срежем и отдадим в школьную столовую. Там зелень будут в салаты добавлять. В луке много полезных веществ, которые нужны нашему организму. Так что мы сегодня сделали очень полезное дело своими руками!

Задача

Как тут усидеть дома, когда за ночь метель накидала снежные горы! Люба забросила букварь да тетрадки и помчалась на улицу. С разбегу прыгнула в сугроб, будто в пушистое облако. Набрала в ладони снега и подбросила его вверх. Снежинки разлетелись в стороны, а потом вернулись в сугроб к своим подружкам. Белый салют был таким красивым, что Люба ещё и ещё повторила этот фокус. Снежная пыль летела прямо в лицо и колола щёки, но непоседе это не мешало. Наоборот, от такой щекотки она только смеялась.

Вскоре к Любе присоединились её друзья – Андрюша и Аня с Алёшей. Тут уж закружилось веселье! Дети и в прятки играли, и в снег друг друга толкали, и катались на санках. Ребята забыли обо всем на свете, и до самых сумерек вся улица слушала их шум, крики и смех.

Даже вечер не скоро разогнал друзей по домам: им вовсе не хотелось расходиться. А Любе особенно, потому что её ждали невыученные уроки. Девочка думала, что сделает их побыстрее. Да только задание по математике оказалось ужасно сложным. Нужно было высчитать, сколько на столе стояло чашек, если рядом находилось шесть стаканов и десять тарелок. Чашек – на две больше, чем стаканов, и на две меньше, чем тарелок. Первоклашка даже не знала, как подступиться к задаче. Уже хотелось спать, а лист в тетради до сих пор был чистый, как снежная равнина. От досады девочка нахмурилась и начала качаться на стуле, чтобы лучше думалось. Но и это не помогло: стул жалобно скрипел и ещё больше раздражал ученицу. За целых полчаса она так и не нашла решения, только вконец измучилась.

– Всё! Не буду больше учить уроки! – рассердилась Люба. – Я устала. Пусть меня завтра ругают!

– Не бушуй! – похлопала её по плечу мама. – Ты ведёшь себя, как… дикая кошка.

– Надоела мне школа. Хочу на волю! В лесу буду жить! – не унималась егоза.

– Ах, Любаша! – покачала головой мама. – Ветер у тебя в голове, вот что. Всё гоняться бы тебе, петь да играть, а потрудиться не хочешь. Нужно было сначала уроки выучить. Как говорят в народе, сделал дело – гуляй смело! Раз ты потратила столько времени на отдых, будь добра и работу сделать в срок… Давай попробуем вместе решить задачу.

– Ты не сможешь! Она трудная! – заупрямилась дочка.

Люба всегда сама делала уроки и не допускала родителей к учебным делам. Мама с папой были школьниками давным-давно, думала она, и наверняка уже ничего не помнят.

После долгих уговоров мама всё же взялась за Любину работу. Трудная для первоклашки, задача оказалась пустяшной для взрослых. Так что Анна Николаевна быстро подсказала дочке ответ, да ещё и подробно объяснила решение.

Люба сразу повеселела. Только стыдно было за то, что поддалась плохому настроению и раскапризничалась. Потихоньку девочка пришла в себя: задание было выполнено в лучшем виде. Над трудной задачей одержана победа! Окрылённая успехом, но всё-таки уставшая егоза с удовольствием юркнула в кровать. И вскоре перед её глазами закружилась яркая карусель снов. 

Книжный дом

За школьных полгода Люба с Андрюшей на­учились более-менее сносно раз­бирать слова в «Букваре». Даже получалось читать. Правда, очень-очень медленно. Дети были просто счастливы: теперь они могли, пусть потихоньку, но сами слагать чёрные козявочки на бе­лом поле в рассказ.

Люба каждый вечер строчка по строчке читала ин­тересные истории в Библии для детей. Девочка красочно представляла себе и первых людей, и древние царства. Ка­залось фантазёрке, будто она всех зверей в Ноевом ковчеге видела. Будто и она стояла в звёздную зимнюю ночь у яслей Младенца Христа, напевая Ему колыбельную. Какие, оказывается, чудеса творит простая азбука, когда хорошо умеешь с ней обращаться!

В школе девочка делала заметные успехи в чтении. Но хотелось ещё лучше научиться, а потом так же легко, как брат Толя, скользить по буквенным дорожкам.

– Нина Васильевна, что нужно делать, чтобы быстро читать? – как-то на перемене спросила первоклашка учительницу.

– О-о, – покачала та головой. – Тут только один совет: тренироваться и тренироваться.

– Как? – не поняла ученица.

– Для сноровки в чтении нужно много-много книг прочитать, – пояснила Нина Васильевна.

– А у меня их мало, – надула губы девочка.

– Так для этого есть библиотека на втором этаже, – ободрила учительница. – Там целое хранилище самых разных книг, которые дают домой напрокат.

– Как же попасть в библиотеку? – обрадовалась Люба.

– Вам ещё туда рано, – улыбнулась педагог. – Вот со второго класса, пожалуй, можно будет записаться.

Но затейница теперь только и думала, как бы добраться до этого тайника знаний. Одной искать его было страшновато, и неугомонная Люба решила подключить Андрюшу.

– Хочешь приключений? – прошептала она другу на ушко.

– Хочу, – заинтересовался мальчик.

– Тогда пойдём после уроков в библиотеку, – предложила девочка. – Только это большой секрет.

– А что такое библиотека? – не понял Андрей.

– Увидишь, – подмигнула подруга. – А может, по дороге расскажу.

После уроков друзья-первоклашки, взявшись за руки, проскользнули на второй этаж. И растерялись. Длинный коридор, одинаковые двери. Куда же дальше? Тут дети увидели старшеклассника, на ходу перелистывающего книгу с яркими картинками.

– Скажите, пожалуйста, – осмелился Андрюша, – где здесь библиотека?

– Что, уже доклад задали писать? – усмехнулся парень. – Дожили, уже первачков запрягают…

– Так куда нам идти? – напомнила Люба.

– Да недалеко, за угол завернёте, – махнул в сторону старшеклассник. – Потом пройдёте до конца коридора, а там уже увидите книжкин дом.

Друзья отправились вперёд, следуя этой словесной схеме. И правда, остано­вились они перед дверью в таинственный мир.

– Би-бли-о-те-ка, – прочитал мальчик надпись.

– Пойдём, что ли? – подтолкну­ла его Люба.

Андрюша решительно дёрнул за ручку. Дверь скрипнула, словно бы вежливо пригласила войти. Дети шагнули в комнату – и ахнули от удивления. Это было большое помещение с рядами огромных полок – от пола до потолка. И все-все полки пестрели книгами. Впрямь настоящие многоэтажные книжные дома!

Из-за одной многоэтажки выглянула пожилая женщина в очках и, уви­дев посетителей, вышла им навстречу. Это была «хозяйка» – библиотекарь.

– Здравствуйте, ребятишки! – улыбнулась она. – Что вы хотели?

– Здравствуйте, – робко отозвалась Люба. – Мы хотим взять книги.

– Не рановато ли вам? – вскинула брови «хозяйка». – Небось и читать как следует не научились. Ну-ка, что на обложке журнала написано?

– Мур-зил-ка, – разобрала девочка.

– Ян-варь, – добавил друг.

– То-то же, – погрозила пальцем библиотекарь.

– Зато наши родители хорошо читают, – вывернулась Люба.

Тут уж «хозяйка» согласилась записать первоклашек в читатели. Она указала друзьям на коробку с литературой для детей. Обещала выдать то, что им приглянется.

Новички долго переби­рали цветные, яркие книжки. Анд­рюша наконец-то нашёл сказку «Городок в табакерке», на обложке которой он увидел мальчика с ка­кой-то диковинной шкатулкой. А Люба всё никак не могла выбрать одну из стольких интересных книг.

– Что тебе больше всего нра­вится читать? Может, сказки? – спросила библиотекарь.

– Да, – согласилась Люба. – Про зверей и про людей, особенно про людей.

Она уже держала в руках тон­кую книжечку, где был на­рисован олень, как показалось Любе. Девочка про­листала все страницы с красивыми иллюстрациями, и ей захотелось хорошенько рассмотреть их и неп­ременно прочитать сказку.

– Про кого эта книжка? – спро­сила Люба.

– Это хорошая, добрая сказка о девочке-сироте Дарёнке и о вол­шебном козле Серебряное копыт­це, который драгоценные камни ножкой выбивает, – рассказала «хозяйка» книжного дома. – Очень хороший выбор.

При слове «сирота» у Любочки на глаза навернулись слёзы. Она вспомнила о той бедной девочке, для которой не пожалела даже своего нового красивого платья. Как-то теперь та сиротка с братиком поживают? И Любе стало вдвой­не интереснее прочитать книгу про Дарёнку. У этой сказки обязательно должен быть хоро­ший конец.

Домой друзья шагали бодро, как совсем взрослые. Ещё бы, они первые из всего класса открыли библиотеку. В их портфелях лежали заветные книжки с неведомым содержанием. Оттого не терпелось узнать, о чём же рассказывают эти разрисованные странички. Сегодня же, мечтали дети, сказки будут прочитаны. А завтра решено показать тайную тропу всем желающим одноклассникам. 

В магазине

Люба с нетерпением ждала праздник Сретенье Господне. Она только-только прочитала в Библии, что в этот день старец Симеон встретил в храме Младенца Христа и узнал в Нём Спасителя. А бабушка говорила, в северных краях ещё и зима с весной встречаются. В старину даже погоду так узнавали: если курочка напьётся, значит, весна будет ранняя. Кто кого осилит – всегда по-разному бывает.

В этом году курочка могла и напиться, и даже искупаться в большущих лужах. Весна послала свой тёплый воздушный поцелуй. Обещала скоро быть. Пустит баловница с гор потоки, созовёт с курорта перелётных птиц, а на сочной траве рассыплет милые одуванчики. Смотри да радуйся!

Люба и Андрюша шли из школы не спеша. То и дело останавливались, чтоб замерить высоту талой воды в лужах. Мамы всегда ругают за сырые сапоги, но нет сил у первоклашек пройти мимо разлившихся на тротуарах озёр.

По пути друзья зашли ещё и в магазин. Пока Андрюша выбирал себе конфеты, Люба тоже от нечего делать рассматривала витрину. За стеклом пестрела всякая всячина в красочных фантиках и этикетках: леденцы, жвачки, шоколадки, печенья. Даже слюнки потекли.

Андрюша взял несколько конфет под названием «Гулливер» и с каким-то намёком подмигнул своей спутнице.

– Люба, – шепнул он, припрятывая в карман покупки. – Мне продавщица вместо трёх четыре конфеты дала, да ещё сдачи. Наверно, она посчитала, что на мои деньги можно купить четыре штуки. А если я беру три, то надо вернуть остаток. Ха-ха, запуталась.

– Может, это ты сам запутался, – сказала девочка. – Давай пересчитаем.

Дети как задачку решали: складывали, вычитали, а потом снова проверяли ответ. Всё так и было: работница магазина ошиблась.

– Хочешь, я с тобой поделюсь вкусняшкой? – предложил Андрюша подруге.

– Надо вернуть эту конфету или деньги, – отрезала та.

– Зачем? Не я же виноват, – пожал плечами Андрюша. – Продавщица сама неправильно посчитала.

– Но ты-то теперь для чего считать умеешь? – упёрлась Люба.

– Да ну, не пойду я из-за такой мелочи обратно, – махнул рукой мальчик. – Может, в магазине никто ничего не заметит.

– Хватит шарф на жирафа наматывать, – погрозила пальчиком подруга.

– Чего? – захлопал глазами приятель.

– Хватит болтать и оправдываться, ты всё равно поступаешь нечестно, – добавила Люба. – Раз ты взял бесплатно, у тётеньки число конфет с числом рублей не совпадёт. Значит, она должна будет отдать за тебя свои деньги. Выходит, ты как будто украл у неё эти деньги. А за это в тюрьму сажают.

– Нет уж, я не вор, – вздрогнул Андрюша. – Пойду лучше отдам назад «Гулливера».

– Что-то ещё забыл? – спросила продавщица.

Андрей рассказал ей о том, какая вышла ошибка, и достал из кармана конфету.

– Спасибо, мальчик, – обрадовалась та. – Какой ты честный. Ты меня просто спас. Если б хозяин магазина обнаружил недостачу, меня бы наказали. Молодец! Всегда будь таким!

Андрюша переглянулся с Любой. Очень было приятно, что его так похвалили. К тому же, оказывается, он и человека из беды выручил. Теперь мальчик на деле убедился в том, что говорить правду и разумно, и достойно.

Кораблики

Подтвердилась бабушкина примета: зима быстро уступила место своей наследнице – весне. То ли так совпало, то ли наблюдения за тайнами природы точными оказались, не прошло и месяца, как вовсю зазвенела капель, побежали весёлые потоки.

Как раз в это время на трудах Нина Васильевна научила детей делать бумажные кораблики, которые можно пускать в плавание по резвым весенним ручьям. Люба с Андрюшей в тот же день придумали новое занятие. Сразу после школы спустили на воду свои поделки, чтобы провести настоящие «морские» соревнования.

– Поднять паруса! Полный вперёд! – скомандовал Андрюша.

Друзья дали волю корабликам, и они, подгоняемые ветром, задорно понеслись по волнам. Бывало, что застревали на льдинках, но вырывались из плена и снова плыли. Люба прыгала от радости, а Андрей, как отважный капитан, задумчиво смотрел на полёт своего судна. Мальчик давно мечтал отправиться в настоящее плавание. Он много знал о кораблях и море, потому что его отец раньше был моряком и путешествовал по всему свету. Сын часто с увлечением слушал папины рассказы. О разных странах и приключениях, о неповторимом ощущении свободы в просторе океана, о баюкающей качке морских волн и о страшной силе шторма. Андрюша родился вдали от моря и ни разу его не видел, но уже с детства полюбил его.

Мысли Андрея прервал Любин крик:

– Ай-ай-ай! Мой кораблик застрял! Он весь промок.

– Ха-ха, сели на мели! – засмеялся мальчик.

– Чего ты хохочешь? – обиделась подруга.

– Чего-чего, шлюпки на воду! Полундра! Спасайся кто может, корабль идёт ко дну! – замахал руками Андрюша.

– Всё, – выдохнул он. – Затонула твоя галера и размякла, теперь её осталось только выбросить. Зато мой «линкор» всё ещё «плывет себе в волнах на раздутых парусах»¹⁰. Так что я выиграл соревнование!

Мальчик взял свой тоже сырой корабль. Заодно Любин выловил, а потом подбросил и поддел его ногой, как мяч.

– Ты что ломаешь мою поделку?! – вспыхнула Люба.

Откуда-то выскочила, как из тёмного угла, зубастая обида и начала дразнить девочку: проиграла, проиграла и кораблик потеряла. Андрюша как нарочно всё смеялся над подругой и даже показал ей язык.

Это уже никуда не годится – решила Люба. Вскипев от досады, затейница слепила снежок и наугад бросила в мальчика. Белый шарик угодил Андрюше прямо в нос, откуда тут же потекли две струйки крови. От боли бедный мальчуган разревелся. Люба не ожидала такого оборота и испугалась не на шутку, потому что причинила большой вред другу. Девочка принялась его уговаривать:

– Андрюшечка, прости меня, пожалуйста, я не хотела…

– Не хотела, а зачем тогда кинула снежок? – сквозь слёзы спросил мальчик.

– Я не хотела, чтоб он тебе в лицо попал, – тоже чуть не плача добавила Люба. – Возьми мой платочек, вытрись. Я больше никогда-никогда ни в кого не буду кидаться.

Вскоре кровь у Андрюши унялась, он немного успокоился и только смущённо хлюпал носом. Мальчик теперь понял, что сам перегнул палку и довёл подругу до крайности.

– Люба, извини, что я над тобой смеялся, – наконец пробормотал Андрей и протянул девочке мизинец. Под заветные слова согласия «мирись, мирись и больше не дерись» дети сцепили согнутые крючками пальцы.

Через минуту ребята уже весело щебетали и строили планы о создании целого бумажного флота. Люба, как всегда, придумала что-то новенькое. Можно устроить настоящий морской бой: поставить корабли в ряд и кидать в них крохотными снежками или камешками. У кого корабли не затонут, тот и победит. Андрюша с радостью согласился. Весь вечер друзья вместе готовили бумажную армаду к будущему сражению. И на самом деле провели его. Пять Любиных корабликов пошло ко дну, а у Андрюши один всё-таки уцелел. Не посрамил себя будущий моряк, выиграл битву.

Ягель

Весна растопила снежную шапку на чёрных кудрях земли. Город совсем раскис. Да и вялое небо хмурилось. По дорогам размазалась слякоть, вышла наружу мешанина прелых листьев и влажной почвы. Кругом сырость – ни сесть, ни наступить. Но какой стоял запах! Запах весны.  

Был день как день, только выходной. Любе с Андрюшей и в ненастье не сиделось дома. Они натянули резиновые сапоги и потому без боязни замеряли каждую лужу в Любином дворе, а в грязи оставляли свои следы.

Больше заняться особо нечем. В самый раз бы пополнить компанию. И решили друзья зайти к Ане с Алёшей: вдруг те уже приехали из деревни. Но брата с сестрой звать на улицу не пришлось: они играли возле своего дома с чёрным пуделем.

– Ах, какая лапочка! – воскликнула Люба. – Весь в кудрях, как из парикмахерской!

– Вы завели собаку? – спросил Андрей у Ани.

– Мы сейчас в магазине были, а там бегал пудель, – наперебой заговорили сестра с братом. – Он что-то искал и всё время скулил. Наверно, потерялся. Жалко кучерявого, вот мы и привели его сюда, хотим взять себе. Мы же всегда мечтали о собаке... А маму как-нибудь упросим, чтоб разрешила ему жить у нас.

– Бедняжка, заблудился! – погладила собаку Люба. – Хороший пёс. У него добрые глаза.

– А посмотрите, как он танцевать умеет! – подхватил Алёша.

Аня вынула из кармана ломтик колбасы и высоко подняла над пуделем, который тут же встал на задние лапы. Не сводя глаз с лакомого кусочка, пёс подпрыгивал и кружился. Дети, в восторге от этого представления, смеялись и хлопали в ладоши. Когда пудель устал скакать, Аня отдала ему в награду за трюк колбасу.

– Как же вы его назовёте? – спросила Люба.

– Ягель, – выпалил Алёша.

– Почему Ягель? – удивились друзья.

– Он похож на «ягеля», кучерявого барашка, – объяснил малыш.

– Алёшка, – расхохоталась Аня, а за ней и первоклашки, – да я же тебе рассказывала, что ягель – это олений мох, на севере растёт. Я это в школе на природоведении проходила. А маленький баранчик – это ягнёнок. Мы с тобой в деревне их видели.

Алёша обиделся на смех ребят и надул губы. Даже играть с ними не хотел. Ребята не могли с ним помириться, пока не согласились дать собаке кличку Ягель.

Когда дети решили такое важное дело, взялись резвиться с пуделем. Они и гладили его, и за палкой посылали, и прыгали вместе с ним. Андрей даже попробовал дать псу команды: «Голос», «Сидеть», «Дай лапу». На удивление, все эти действия он без запинки выполнил.

– Да, жалко было бы потерять такую умную собаку, – задумчиво сказал Андрюша. – Хозяин небось его ищет... И у него тоже очень грустные глаза. Наверно, он соскучился по дому.

– Но Ягель сам по себе бегал и с ним никого не было, – возразила Аня. – Где теперь искать хозяина, в магазине, что ли?

– Точно! – поймала на слове Люба. – Пойдём туда, где вы его нашли, может, кто-нибудь его ждёт.

Тяжело было ребятам расставаться с хорошим псом, но видно же, что он домой хочет. И весёлая ватага решила хотя бы попробовать вернуть пуделя в руки владельца.

Когда друзья вместе с вертлявым пуделем подошли к магазину, увидели девочку лет пяти, всю в слезах. Перед ней на корточках сидел мужчина и что-то ей говорил, успокаивая. Пудель узнал знакомые лица, радостно залаял и со всех ног бросился к своей маленькой хозяйке.

– Чита! Милая моя собачка! Вернулась! – обняла свою любимицу девочка.

– Вот тебе и раз, – почесал за ухом Андрюша. – Чита. А мы с чего-то решили, что это мальчик. Ягель!

Дети засмеялись и помахали вслед радостным хозяевам и пуделю, которые теперь уже бодро шагали домой. Счастливая Чита обернулась к своим новым друзьям и несколько раз гавкнула на прощанье. А может быть, просто похвасталась: это мои люди, с ними я живу!

И Ане, и Алёше, и Андрюше, и Любе – всем одновременно взгрустнулось. Собаки нет, как не было. Люба нашла на своей куртке чёрный волосок. Дунула на него, он полетел, а потом тихо приземлился.

– Ну, ничего, – сказала девочка. – Мы хотя бы здорово поиграли. Чите повезло, что она нашлась. Правда?  

– Да, – согласилась Аня. – Ей, конечно, очень хотелось к своим. В гостях хорошо, а дома лучше.

Сюрприз

Пасха – самый большой церковный праздник в году. Нарядный, радостный, вкусный... Как и все дети, Люба хотела, чтоб Светлый день наступил поскорее. Чтоб явилась вся эта красота старинных обычаев: куличи, разноцветные яйца, расшитая скатерть на столе. И обязательно в красном углу свечка перед иконой Воскресения Христова.

Да ещё в этот раз непоседу ждало что-то особенное: папа обещал сюрприз. Но какой сюрприз – большой секрет. Даже у мамы с бабушкой не удалось о нём выведать. Любина «разведка» у дверей отцовской мастерской тоже ничего не дала. Девочка только видела в щёлку, как папа что-то пилил, а потом красил. Он заметил любопытный дочкин нос и погрозил пальцем. Оставалось только терпеть до праздника…

К Пасхе готовились задолго, с каким-то особым трепетом. Перед праздником надо было выдержать целый длинный-длинный месяц, даже больше. Это время называется постом. В пост не кушают мясо, молоко, яйца. В пищу идут овощи, фрукты, злаки, иногда рыба. В стороне остаются развлечения, наступает черёд глубокой, серьёзной молитвы.

– А зачем? – спрашивала Люба, когда была совсем маленькой.

– Мы же к празднику убираем дом, проветриваем, – объяснила мама. – Так и самих себя, свои души готовим. Для этого нужен особый труд: пост и молитва.  

За неделю перед Пасхой во всех домах по улице, и правда, поднималась суматоха: хозяйки убирали, мыли, стирали, стряпали. Даже природа, и та прихорашивалась. И ожидалось необычайное чудо – Воскресение Христа. Одно слово – праздник! Общий, для всех!

Самое интересное в этой суете, казалось Любе, – красить яйца и печь куличи. Уж в этом деле затейница обязательно участвовала. Бабушка старым способом курочкины дары в тёмно-красные превращала: в луковой шелухе их варила. А внучка по-своему украшала: наклеивала на скорлупу кусочки пластыря и разноцветными ручками их разрисовывала. Под самый праздник бабушка подрумянивала в печке пышный кулич, и Люба посыпала его сладкими цветными горошинками. Так и манило съесть хоть один такой шарик. Но приходилось терпеть: пост!

Перед пасхальным днём Люба с мамой и бабушкой ходили в церковь святить куличи. Народу там было как никогда! Взрослые, дети толпились во дворе. Хозяюшки разложили на лавках свою разукрашенную праздничную снедь: куличи, яйца, творог. Всю эту пестроту под пение паренька в чёрном бодро кропил святой водой отец Аким. Не жалел он брызг и для прихожан. Толпа оживлённо гудела ему в ответ: «Спаси, Господи!» Как-то незаметно даже про сюрприз забылось.

И вот пришло долгожданное пасхальное утро. Выдалось оно пасмурным, но по-весеннему тёплым и ласковым. Настали дни особенные, святые, радостные. «Христос воскресе!» – «Воистину воскресе!» – теперь так все здоровались, то есть христосовались.

Наконец-то можно попробовать красное яичко и собрать хоть все шарики с кулича! Только долго за столом непоседу Любу всё равно не удержать: её ждёт уличное раздолье. А ещё, сказала бабушка, папа где-то во дворе с подарком затаился.

Выскочила егоза на порог, да и подпрыгнула от восторга: «Качели!!!»

Две перевитые верёвки накрепко держались за яблоневый сук и обнимали красную дощечку-сиденье. На каждой верёвке алели бантики из атласных лент – такие нарядные были качели.

– Сюрприз! – пробасил папа, и его громовой смех разнёсся по всем закоулочкам широкого двора.

– Качели, настоящие, мои собственные. Наконец-то! – лепетала девочка, трогая их за верёвки. А когда опомнилась, кинула косы на спину и вскочила на сиденье.

– Теперь день и ночь буду кататься! – объявила Люба и оттолкнулась от земли.

– А волки тебя не съедят? – пошутил папа.

– Не съедя-а-а-ат! – весело протянула девочка.

Качели... Ветер в лицо, лихость, свобода... Как всё это было Любе по душе! И от песен теперь не удержаться. В полёте, запрыгивая под самые небеса, затейница умудрялась вить звонкие мелодии. Далеко по соседям слышались её пасхальные концерты. И однажды это очень пригодилось…

С миру по нитке

Весенний дождь бойко вызванивал по церковной крыше и стёклам, а служба шла своим чередом.

Народ стоял плечом к плечу, на лавках вдоль стен, как птицы на ветке, сидели старушки. Все слушали обедню и молились. И Люба тоже ловила звуки. За высокими людьми маленькой прихожанке не было видно ни иконостаса, ни батюшки. Но громкие, бодрые возгласы отца Акима закатывались даже в самый отдалённый уголок. Им вслед летели мелодичные песнопения хора. Люба мечтала когда-нибудь встать рядом с певчими и вместе с ними выстроить красивые созвучия.

Заскучав стоять, непоседа посмотрела в окно. По стёклам стекали прозрачные струйки воды, которую усталые тучи несли, наверное, с самого океана. И тут девочка увидела, что на подсвечнике у этого окна до самого корешка догорело несколько свечей. Она подтянулась к рядам восковиц¹¹ и сначала робко, а потом всё смелее принялась их охорашивать. Перед золочёным крестом мирно светился огонёк лампадки. Он проглядывал сквозь красное стекло стаканчика для масла и оттого был похож на драгоценный камушек. Вокруг Люба выстроила по размеру сладко пахнущие «медовые» свечи. А потом поправляла, чтоб стояли ровненько, как сосенки. Взрослые хвалили: очень аккуратно и красиво она всё расставила.

Между делом девочка думала о том, что сегодня услышала какие-то новые распевы хора. Но лишь когда прошла вперёд, к Причастию, поняла: это затея нового регента. Вместо доброй тёти Нюры хором управляла девушка по имени Оля.

– Почему это Нюры сегодня нет? – спросила Любина бабушка у соседок по скамейке.

– У неё недели две тому назад дом погорел, – наперебой заговорили они. – В чём есть с мужем остались. Отпуск она взяла: хозяйство поднимать надо. А пока Оленька хор ведёт. Да как складно у неё получается-то: очень красивую Херувимскую¹² с певчими разучила!

– Ох-ох, горе-то какое! – причитала бабушка по пути домой. – Без крыши над головой остаться тяжко. Надо помочь Нюре…

– А что, теперь новый дом нужно строить? – спросила внучка.

– Уж не знаю, покупать или строить, – ответила баба Маша. – Всё покупать надо до последней сорочки. У меня есть два платья новых, одно тёте Нюре отдам. Может, ещё полотенца найду, посуду… Посмотрим. В народе как говорят: с миру по нитке – голому рубашка.

– Это как? – не поняла Люба.

– Коли каждый сосед да знакомый даст какую-нибудь вещь бедному человеку, у него потихоньку и наберётся добра, – объяснила бабушка. – И всем будет хорошо: тот, кому помогли, наестся и оденется, а помощнику ангел доброе дело запишет и Господу о нём скажет…

Через час бабушка взвалила на спину большую сумку с вещами для тёти Нюры, взяла за руку внучку, и они поплелись по усеянной лужами дороге в другой район города.

Наконец, на одном повороте показались кусты сирени – верная примета, что жилище регента уже не за версту. Завиднелся и дом тёти Нюры, совсем целый.

Ворота гостям открыла сама тётя Нюра. Её глаза были печальны, а смуглое лицо, казалось, стало ещё темнее. Волосы, ещё недавно чёрные с сединой, теперь совсем побелели.

– Вот, Господь посетил, скорбь послал, – вздохнула тётя Нюра. – Стены да крыша остались, а внутри что выгорело, что закоптилось. Сейчас ремонт делаем. Войдите, посмотрите.

Бабушка отдала погорелице свою сумку и прошла в комнаты, а Люба осталась на пороге: ей было страшно. Девочка видела только угол сеней, белые стены в копоти. Оттуда доносился ядовитый запах гари. Казалось, такой же чёрный, как сажа на стенах.

– Спаси вас Господь за доброту вашу, – прощаясь, поклонилась гостям тётя Нюра.

И Люба, и бабушка долго шли молча. Тяжёлое, мрачное впечатление залегло в их памяти. Но лишь дошли до поворота, где росла сирень, их развеселили воробьи. Казалось, голые коричневые кустарники шевелятся – столько много на них сидело птиц. Одни порхали с ветки на ветку, другие плескались в луже прямо перед сиренью. Стояла весёлая трескотня.

– Что это воробьи так расчирикались? – засмеялась Люба.

– У них своя радость. Весна идёт. Тепло, водичка да корм есть – вот им и хорошо, – сказала бабушка. – А может, и за нас с тобой тоже радуются, что нам теперь ангел доброе дело в свой свиток записал.

Окрошка

Однажды весенним вечером Люба вышла на огород помогать родителям. Уж больно захотелось быть с ними вместе и заодно. Папа копал грядки, мама сажала помидоры, а девочка иногда подавала ей воду для полива. Между делом непоседа находила себе и другое занятие. Наблюдала за бодрыми муравьями и букашками, которые радовались тёплому дню. Ещё Люба увидела красивого жука в блестящем зелёном панцире. Жук, важно переваливаясь, по пути заполз на щепку. И тут же упал с неё прямо на спину. Чтобы перевернуться, толстяк усиленно перебирал лапками. Только ничего у него не получалось. Прыткая Люба долго смеялась над неуклюжим насекомым. Но потом ей стало жалко увальня, и она помогла ему встать на лапки…

– Какой красавчик, – подивилась девочка. – Посажу-ка я его в спичную коробку, пусть там живёт.

– Не томи ты жучка, – отозвалась мама, расслышав дочкино бормотание. – Отпусти, у него, может, детки есть…

– Я об этом не подумала, – растерянно почесала голову Люба.

– А надо было рассудить что к чему, прежде чем решаться питомца брать. Лучше принеси лейку.

Вдруг во дворе жалобно вскрикнула калитка: так она всегда давала знать, что гости пришли.

– Любаша, сбегай посмотри, кто там, – попросила мама. – Да заодно напомни бабушке, что ужин пора готовить.    

Во дворе Люба увидела грязного, обросшего соседа. Это был ещё молодой мужчина, но выглядел он больным. Отёкшее лицо его выдавало в нём человека, которого обыкновенно называют пьющим. Дядя Витя – так его звали – и правда не расставался с бутылкой спиртного. У него не было семьи, он не работал, а в доме всей мебели только стол, несколько калек-табуреток да старый диван. Так со дня на день, часто голодая, дядя Витя и перебивался.

– Здравствуйте! – кивнула девочка.

– Привет! Мама или бабушка дома? – прохрипел сосед.

– Заходите, сейчас я бабу Машу позову, – на бегу крикнула Люба.

Дядя Витя попросил у доброй Любиной бабушки что-нибудь поесть. Она пообещала дать картошки с окрошкой и попросила соседа подождать во дворе.

Приближалась знойная пора. Как только солнышко стало припекать, бабушка приготовила квас – настоящий спасительный напиток от жары. На него да на летний суп с квасом – окрошку – бабушка была большая мастерица.

Люба заглянула на кухню. Бабушка проворно толкла зелёный лук – это чтобы он сверху в окрошке не плавал.

– О, ветерок прилетел, – улыбнулась баба Маша. – Ну-ка, сделай милость, помоги мне. Принеси сюда две большие красные чашки.

Привычные к работе руки мелькали над столом без передышки: бабушка тёрла редис, резала яйца, огурцы. Всё это было выложено в одну из принесённых внучкой мисок и залито квасом.

– А Витьке и без редиски сойдёт, её и нам-то мало досталось, побольше лука да огурчика. Яйца вон с той недели лежат – ему положу, – приговаривала бабушка. А сама переваливала овощи с доски во вторую красную миску, только обколотую: снизу чернела дырочка с копейку.

«Скорей бы картошка сварилась», – думала Люба, заглянув в миску с удавшейся на славу окрошкой.

Дядя Витя, ожидая ужина, развалился на лавочке во дворе и нежился под тёплыми лучами солнца. Баба Маша вынесла ему еду и сказала, чтобы шёл домой. Довольный сосед поблагодарил хозяйку и потихоньку побрёл к калитке, боясь расплескать это необыкновенное для него лакомство.

Вскоре и Любина семья собралась за столом – пробовать летний суп.

– Ох, и вкусна у тебя, тёща, окрошка! – похвалил папа.

«Только редиски и правда так мало, что её даже не видно», – подумала Люба.

Но редиски не то что мало – её не было вообще. Это открытие бабушка сделала, когда начала мыть посуду. Она подозвала внучку и по секрету рассказала:

– Любаша, а чашки-то я перепутала! Вот она, обколотая. Мы съели окрошку, которую я для дяди Вити приготовила. Ему, значит, досталась наша, с редиской да свежими яйцами.

Девочка залилась смехом. Да таким задорным и громким, что звуки высыпались в открытое окно прямо на улицу. Прохожим даже становилось интересно: отчего же можно так хохотать.

– Вот-вот. Внучке смех, а бабушке грех, – покачала головой баба Маша. – К доброму делу жадность примешала. А надо было делать для всех одинаково! Урок мне на старости лет! Но, с другой стороны, и нам Господь усладил еду: Саша никак не нахвалит окрошку. 

Слёзы радости

Люба, вернувшись из школы, с облегчением сбросила портфель и побежала на голоса в зал. Мама с бабушкой сидели на диване и оживлённо о чём-то говорили. На коленях у мамы лежал белый прямоугольник – письмо.

– Любаша, братик твой Валера из армии возвращается. Вот пишет: через неделю встречать его на вокзале! – сообщила бабушка, и по щекам у неё покатились слёзы.

– Это же здорово, – захлопала в ладоши девочка. – Чего ж ты тогда плачешь?

– Да от радости, – объяснила бабушка.

«Как можно плакать от радости? – подумала Люба. – Если человеку хорошо, весело, то он смеётся или улыбается, вот как мама сейчас. А когда человеку плохо, больно, обидно, он плачет. Что-то здесь не сходится...».

Люба пожала плечами: раздумывать ей было некогда. Ждёт ненаглядная улица. А там друзья все в сборе, хотят играть в классики. Погода в самый раз: тихо, ясно, на сухом асфальте мел пишет легко.

Прыгая по клеточкам, ребята даже не заметили, как и время прошло. Об этом они вспомнили, когда увидели Любину маму, которая пошла в церковь на службу.

К вечеру погода быстро переменилась. Подул сильный порывистый ветер, и как-то неожиданно начали набегать синие тучи. Такие громады, что детям казалось, будто они перед этими грозными облаками просто букашки. Вдруг вдалеке на небе мелькнула огненная лента – молния. Вслед за ней раздался страшный треск грома. Учительница говорила, что это бывает, когда тучи сталкиваются, – вспомнила Люба. Ребята решили подобру-поздорову разойтись по домам. Только Люба осталась на улице, потому что хотела дождаться маму. Страх подступал к ней со всех сторон, коленки дрожали. Как пронёсся ещё один раскат, вообще захотелось спрятаться. Хорошо, что бабушка подоспела к ней.

– Илья пророк по небу едет, – посмотрела вверх баба Маша. – Пора домой заходить.

– А как же мама? Ей страшно одной. Ма-ма... – заплакала Люба.

– Придёт, скоро придёт, – успокаивала бабушка. – А ты иди в свою комнату.

– Нет, дай я ещё постою, – уговаривала девочка. – Мама не так бояться будет, когда меня увидит.

– Ладно, я с тобой побуду, – согласилась бабушка. – Только уговор: когда дождь начнётся, сразу домой. Сейчас стул принесу, а то мне стоять тяжело.

Когда баба Маша уселась, Люба обняла её и теперь не так сильно боялась бури. Лишь вспышки молнии пугали девочку, заставляя крепче прижиматься к бабушке. Она тоже вздрагивала и крестилась: «Свят, свят, свят Господь Саваоф!».

Вышел на крыльцо и Любин папа. Задумавшись, он пощипывал усы. Всегда так делал, когда волновался. Ждали дотемна, но мама так и не появилась.

Тяжёлые серо-синие облака одеялом окутали город. Редкие крупные капли упали с неба, одна угодила Любе прямо на нос. Скоро своих подружек догнали сотни других капель. Пошёл щедрый дождь. Но всё равно у бабушки с трудом получилось увести внучку в дом и уложить в кровать. Люба долго мочила слезами подушку, и баба Маша никак не могла угомонить её.

– Ты лучше помолись за маму, – посоветовала она, – чтобы Бог её защитил.

– Господи, помоги моей маме, – всхлипнула девочка и опять заплакала.

– Хорошо, давай так: ложись, а я спать не буду, – наконец, предложила бабушка. – Когда мама придёт, я тебя разбужу.

– Только сразу скажи, – согласилась Люба и тут же заснула...

А наутро первой, кого девочка увидела, была мама. Оказалось, она испугалась грозы и пошла ночевать к знакомой. Эта женщина жила прямо около церкви. Домой мама приехала с первым автобусом, чтобы родные лишнее время не волновались. Теперь она сидела рядом с Любиной кроватью и ждала, когда дочка проснётся.

– Мамочка! – вскрикнула Люба, как только открыла глаза. Она бросилась к маме, обняла её крепко-крепко и заплакала.

Будто два облака столкнулись внутри у девочки: одно – переживания, другое – радость. Быстро, как молния, пронеслась мысль: всё страшное позади. А потом полились слёзы, прогонявшие прочь все печали.

– Всё хорошо, я с тобой, – гладила мама Любу по голове. – Чего же ты разревелась?

– Я... от радости, – улыбнулась Люба, глянув на маму заплаканными глазами.

Путешествие

Был только конец нежного мая, но солнце пекло, как в пик лета. В полдень, казалось, всё вокруг затихло. Люди попрятались в домах, кошки да собаки лежали, растянувшись, в плетёной тени деревьев. Только у цветов суетились пчёлы да жуки в своих непробиваемых жарой панцирях. А ещё в высокой куче песка копались двое ребятишек – Люба и Андрюша.

Они уже успели построить два замка, когда к ним подошёл Андрюшин отец, высокий крепкий мужчина с чёрными усами. Андрюшин папа (Люба звала его дядей Серёжей) предложил отправиться с ним в путешествие на поиски настоящих приключений. Дядя Серёжа собирался пойти на конюшню за навозом – лучшим удобрением для огорода.

– Ух ты! Пойдёмте, я ещё ни разу не была на конюшне! – быстро-быстро захлопала в ладоши Люба.

Друзья накинули панамки, надели носки, чтоб не натереть ноги, и вместе с дядей Серёжей отправились в дорогу. Как настоящие, выносливые путешественники, они захватили с собой только воду.

Чтобы сократить путь, капитан команды дядя Серёжа решил пройти по тропинкам через посадки. Поэтому шли мимо зарослей травы и сорняков огромного размера – выше первоклашек. Забрели в настоящую чащу с кустарниками, ветки которых переплетались между собой. Попалась на пути и лужайка с милыми пушистыми одуванчиками.

И вот как-то неожиданно команда оказалась на возвышенности. Перед путешественниками открылся вид на тихую красочную долину. Она была просто усеяна одноэтажными домиками, их окружали сады и пёстрые цветники.

– Смотрите, горизонт, – показал Андрюша вдаль.

Первоклашкам как раз в школе рассказывали об этой границе между небом и землёй. Эта линия лишь видится, особенно на открытом месте – в поле, в море, с холмов. Но на самом деле её нет. Сколько ни иди к горизонту, так и не дойдёшь до него, потому что Земля круглая.

– Какой он красивый, – добавил мальчик. – Вот интересно: край этот мы видим, а выходит, он только кажется.

– Знаете, почему горизонт назвали горизонтом? – спросила Люба спутников.  

– И почему? – заинтересовался Андрюша.

– Смотри, небо выпуклое такое, похоже на зонт. Так? – рассуждала девочка. – А ещё он выше гор. Над горами – зонт. Вот откуда и название.

– Ух ты, я бы не догадался, – удивился Андрей. Дядя Серёжа едва заметно улыбнулся, потому что он знал: выдумщица это только сейчас сочинила.

Посмотрели-полюбовались – и пошли дальше.

Понемногу дети начали уставать, хотелось сесть в тени и попить холодной водички. Их вода давно стала тёплой и совсем не помогала от жары...

Тропинка резко повернула влево, и путешественники оказались в зарослях крапивы, которым, казалось, не будет конца. Здесь меньше палило солнце, зато обжигало растение-недотрога. От боли у Любы выступили слёзы, но она закусила губу, чтоб не расплакаться. При дяде Серёже это стыдно. Зато Андрюша при родном папе дал волю крику.

– Ну чего ревёшь, ты же мужчина, будущий матрос, – потрепал сына по плечу дядя Серёжа. – Смотри, даже Люба терпит молча.

Тут Андрюша мельком взглянул на подругу. С поджатыми губами и красными глазами, она всё-таки держалась. Мальчик размазал по щекам слёзы и теперь только изредка всхлипывал.

Когда крапивное поле осталось позади, путешественников ждало новое препятствие – болотистое место. Чёрной жиже был нипочём даже зной. Ряска рассыпалась поверх грязи, как мармеладная крошка на торте. Перепрыгнуть топь оказалось не под силу даже дяде Серёже. Он снял обувь и ступил прямо в эту гущу. Андрей последовал за отцом. Они увязали прямо по щиколотку, и Любе стало жутко. Когда настал её черёд, она растерялась. Спутники звали её с другого берега, но она не соглашалась сделать ни шагу. Казалось фантазёрке, здесь можно утонуть. Противно было прикоснуться к неприглядному месиву, в котором могла водиться невесть какая живность. Но ещё страшнее, если её, такую капризную, вообще бросят. Останется она одна – что тогда делать...

– Сними сандалии, в носках иди, – наконец, нашёл верный выход дядя Серёжа.

Люба обрадовалась и в носках тут же перепорхнула на другой берег, едва касаясь грязи.

Вот уж смеху-то было у детей друг над другом, когда они сели отдохнуть у чистого ручья, который вскоре попался им на пути. У самой воды росло одно дерево, а вокруг – подорожники, лопухи да осока. Здесь путешественники сделали привал. Дядя Серёжа, не теряя удобного момента, прополоскал Любины носки, а потом растянулся на траве. Ребята тем временем понаблюдали за стрекозами, летавшими без устали над ручьём.

Одна необычная стрекоза – вся бирюзовая, от хвоста до кончиков крыльев, – нырнула под лопух. Друзья кинулись за ней. Андрюша отогнул лист, и дети увидели на траве бумажную икону Богородицы с Младенцем. Лики смотрели строго, но маленький Христос благословлял рукою. На оборотной стороне образа был календарик.

– Наверно, кто-то потерял, – сказала Люба. – Но раз ты нашёл иконку, бери её себе.

– Не знаю, как быть, – вздохнул мальчик. – Мне мама ничего не разрешает собирать на улице.

– А ты у папы спроси, – посоветовала подруга.

Дядя Серёжа ответил на Андрюшину просьбу тоже отказом. Да ещё добавил: это плохая примета. Какая такая примета, он толком объяснить не смог. Но и иконку взять всё-таки не разрешил, сказал положить туда, где нашли.

– Нельзя же икону оставлять вот так на улице, на земле! – проронила Люба.

Но Андрюша всё-таки побоялся отца и посоветовал подруге положить календарик под лопух.

– Нет, от святого не может быть плохо! – по-своему рассудила девочка и потихоньку спрятала находку в карман.

С первого же пригорка завиднелась конюшня. Только усталым ребятам она показалась неинтересной: большие серые сараи, песчаная равнина за оградой – загон. Удалось увидеть только одну чёрную лошадку, которую куда-то вёл под уздцы тощий парнишка. Дети долго провожали её глазами.  

Тем временем дядя Серёжа о чём-то поговорил с работниками конюшни, но навоза так и не купил – только заказал. Зато узнал, что есть другой путь отсюда и даже транспорт ходит. Обратно поплелись уже по асфальтированной дороге, потом даже проехались на автобусе. И всё же дети остались совсем без сил, пока добрались до дома.

– Что, отважилась бы ещё раз на такое путешествие? – чуть погодя спросила Любу мама.

– Да! Только чтобы в грязь не лезть, – ответила девочка и начала рассказывать о своих впечатлениях.

А потом показала икону, которую нашла в лопухах:

– Хорошо, что я её взяла?

– Да, ты всё правильно сделала, – подтвердила мама. – Матерь Божия тебе этого не забудет. Да Она уже вам помогла: другую дорогу показала, и не пришлось ещё раз идти через топь и крапиву.

– Я поставлю иконочку в свой уголок, – решила Люба и тут же спохватилась: – Как же она называется?

– Это, – ответила мама, – старинный образ Богородицы – Казанская. Давным-давно в городе Казани его нашли благодаря девятилетней девочке Матрёне. Именно ей во сне явилась Матерь Божия и повелела взять икону. А в трудные годы вся Русь встала на молитву перед Казанским ликом, чтобы Матушка Заступница избавила нашу землю от войны и смуты. Страшное было время, но страна спаслась от гибели. С тех пор наш народ особо чтит Казанскую икону, помня великое благодеяние Царицы Небесной.

– Как это хорошо! – сказала девочка и, перекрестившись, поцеловала драгоценную находку.

Сарафан

К возвращению Любиного брата Валеры из армии готовились, как к празднику. Да это и есть большое семейное событие – встреча родного защитника, который с честью прошёл военную службу.

К этому дню мама сшила Любе летний сарафан, белый с синими колокольчиками, юбка-солнце. Юная модница прямо-таки не хотела его снимать и долго кружилась у зеркала. Уж больно ей нравилось, как широкая юбка от резкого движения приподнималась и развевалась, будто играя волнами. Когда Валера увидит, какая его сестрёнка нарядная, – вот удивится! Мама, любуясь обновкой, задорно припевала:

– Сшили Любе сарафанчик,

Нет такого у подруг:

Ярко-жёлтый одуванчик,

Колокольчики вокруг¹³.

– Но здесь нет одуванчиков, одни колокольчики, – поправила девочка, развернув юбку.

– Тогда ты мой одуванчик, – засмеялась мама и крепко поцеловала Любу в щёку.

Идти на вокзал за Валерой нужно было только вечером, но непоседа решила пощеголять в обновке хотя бы во дворе. Пусть никто не видит – всё равно приятно быть красиво одетой.

– Сними сарафан, испачкаешь, – остановила на пороге мама.

– Ладно, – согласилась девочка, а сама подумала: – Да ничего с ним не случится, я только по саду прогуляюсь.

Погода была – качели. Солнце то выглянет, ослепив вспышкой, то скроется в облаке-перине. Ветер перебирает ветки деревьев, пускает рябь по лужам, оставшимся после вчерашнего дождя.

Люба, как аккуратная барышня, прошлась взад-вперёд по дорожке, но скоро ей это надоело. Тогда она направилась к сараю – проверить, на месте ли коробка с фантиками, которую там спрятала…

Вдруг затейница услышала странный шорох. Ей стало как-то жутко, но всё же интересно – откуда он берётся. Девочка заглянула за сарай, где скопилась прошлогодняя листва. Ужас! Листья шевелились. Люба остолбенела. Но потом рассмотрела – в куче листьев копошился ёжик. Настоящий, серый, с колючками! Как уж тут удержаться и не подойти к нему! Люба сразу забыла обо всех своих заботах и радостях. Всё её внимание обратилось к этому зверьку.

Люба видела ежей только на картинках. Знала, что они живут в лесу, а в сад, видно, заходят в гости. А может, он заблудился? «Бедняжка!» – пожалела его девочка и решила погладить. Она подошла к ежу поближе и поднесла руку к его колючей спине. Но тот почему-то не обрадовался, как обычно радуется кошка такому вниманию. Он фыркнул и свернулся в клубок. Подождав немного, высунул мордочку, испуганно посмотрел на девочку и опять спрятал нос, ощетинившись своими иголками. Броня у него крепкая!

Затейница попробовала погладить хоть эти иголки – как массажной щёткой провела по руке. Ёжик зашипел.

– Не бойся, маленький, я тебя не обижу, – успокаивала девочка.

Всё-таки, хоть и было немного больно, Люба взяла в руки колючий шарик. Прижала к груди, погладила, а потом отпустила. Ёжик поплёлся по своим делам в соседний сад, неуклюже переваливаясь и шурша листьями.

Внутри слои прелых листьев были ещё сырыми после дождя, и ёж давно успел испачкаться. Так что следы его колючек остались путаным рисунком на Любином сарафане.

– Ах! Что же теперь делать? – вскрикнула девочка, когда их увидела. – Мама ругать будет, да ещё накажет…

Люба кинулась к бочке – и давай замывать пятна водой. Но чем усердней она тёрла, тем грязь больше размазывалась, как акварель по бумаге. К тому же намок чуть не весь сарафан.

Оставалось потихоньку прошмыгнуть в дом и надеть другую одежду. Но только девочка ступила на крыльцо, как вышла мама с кастрюлей, прихваченной полотенцем.

– Испачкала, – ахнула мама. – Я тебе говорила снять сарафан? Говорила? Ты почему не послушалась? Иди переодевайся во что хочешь! – крикнула она и вдогонку шлёпнула дочь полотенцем.

Люба расплакалась. Обидно было, что мама так её отругала, да ещё и ударила. И теперь нельзя будет покрасоваться на празднике, порадовать Валеру.

– Что раскисла? – дёрнул за нос Любу папа. – Кто обидел?

– Мама меня полотенцем хлопнула, – всхлипывая, поделилась дочка.

– А кто виноват? – пожал плечами папа. – Сама. Да и маме тоже настроение испортила. Она старалась, шила тебе сарафан, а ты его в первый же день испачкала. Так что, выходит, тебе надо прощенья у мамы просить, а не наоборот. Иди скорей на кухню и всё исправь.

– Прости меня, пожалуйста, – упёрлась Люба головой в бок маме. – Я больше никогда не буду пачкать нарядную одежду.

– Что ж, повинную голову меч не сечёт, – улыбнулась хозяюшка. – Пора собираться.

Встречать брата пришлось в старом голубом платье. Но об этом уже никто не думал: говорили только о Валере. На радостях родители доверили Любе прекрасный букет бордовых пионов для солдата.

Валеру было не узнать. Высокий статный красавец вышел из вагона. Огромную сумку он держал одной рукой, как пёрышко, – такой сильный стал.

– Настоящий русский солдат, – крепко хлопнул кулаком в ладонь папа.

Валера первым делом обнял плачущую от радости маму, потом отца. А сестрёнка, не дождавшись поцелуя нагнувшегося к ней брата, протянула ему цветы. Так что он уткнулся в них прямо носом. Все засмеялись. В таком весёлом настроении семья отправилась домой – праздновать встречу.

Башмачок Изагуры

К последнему в учебном году уроку по чтению учительница дала первоклашкам необычное задание:

– Ребята, наверняка дома вы с родителями читаете разные сказки, в том числе и иностранные. Так давайте же каждый из вас познакомит школьных товарищей со сказками народов мира. Заодно выставку из ваших книг устроим.

Этим предложением Нины Васильевны Люба была сильно озадачена: она не могла припомнить, чтобы у неё имелись зарубежные сказки. Дома девочка перебрала всю свою полку в книжном шкафу. Сборник «Русские народные сказки», брошюрки «Айболит», «Муха-Цокотуха», «Колобок», «Курочка Ряба» и другие к уроку не подходили: это всё наше, отечественное творчество. Но тут совсем неожиданно Люба наткнулась на книгу с развесёлым красочным рисунком на обложке: добродушный сказочник качается на стуле, а по его плечам и рукам расселись зверушки и крохотные люди – герои его историй. «Дагестанские народные сказки» – прочитала девочка надпись под картинкой.

– Ух ты! – обрадовалась Люба. – Дагестан – это, наверно, и есть другая страна! А сказки-то какие интересные! Уж точно ни у кого таких нет. Вот все удивятся...

Из этой книги девочка выбрала самую любимую свою сказку – «Башмачок Изагуры». Первоклашка постаралась как следует подготовиться к выступлению, чтобы всех увлечь в удивительный мир горцев. Текст был небольшой, но Люба попросила маму несколько раз перечитать его вслух, чтобы хорошенько запомнить.

Когда, наконец, наступил день необычного урока, дети с самого утра разложили свои красочные книжки на специально выделенной для выставки парте. Каких тут только сказок не было: немецкие, французские, английские, арабские. Все они хорошо известные. А Люба на этот раз отличилась со своими особенными – дагестанскими.

На каждой перемене дети окружали выставку и рассматривали картинки в книжках. Подошла и Нина Васильевна.

– Ого! – воскликнула она. – «Дагестанские сказки». Чьи же это?

– Любины, – в несколько голосов ответили ученики.

– Только, конечно, не совсем книга по теме, – уточнила учительница. – Дагестан уже с давних пор входит в состав нашей страны. Так что было бы уместнее использовать сборник на уроке «Сказки народов России». Но мы всё равно с удовольствием послушаем истории Кавказа, тем более там свои обычаи и совершенно другая культура, чем у нас.

– Готовься, «дагестанка», тебя спросят, – шепнул Любе Андрюша.

– Кстати, я бывала в Дагестане, – поделилась воспоминаниями Нина Васильевна. – Это удивительный край, там очень красивая природа: горы, луга, озёра… Жители разводят скот, занимаются разными промыслами. Особенно славятся дагестанские ковры ручной работы. Мастера делают затейливые узоры на них…

Рассказ учительницы прервал пронзительный звонок. Первоклашки вспорхнули и мигом расселись по своим местам.

– Во всём мире, – начала урок Нина Васильевна, – ребятам читают народные сказки, которые передавались людьми из поколения в поколение – от бабушек-дедушек к родителям, от родителей к детям. В каждой стране есть своя сокровищница, где накопилось много мудрых, поучительных и очень интересных историй. С несколькими из них мы сегодня и познакомимся. На выставке у нас есть одна редкая книга – «Дагестанские народные сказки». Люба, нам очень хочется узнать, что ты приготовила к уроку.

Выйдя к доске, Люба представила себя такой же сказочницей, как тот дагестанец на обложке книги. И с удовольствием стала делиться с одноклассниками, с учительницей этой увлекательной историей:

– Сказка называется «Башмачок Изагуры». Одна куропатка поселилась на лугу и вывела птенцов. Но за ними начала охотиться змея. Чтобы спасти своих деток, куропатка пошла позвать сороку на помощь. Сорока попробовала испугать змею, но у неё ничего не получилось. Тогда сорока полетела к лисе, у неё был целый мешок с хитростями. Лиса долго в нём рылась и, наконец, нашла одно средство. «Лети к ворону, – сказала она, – и попроси его унести башмачок Изагуры. Пусть он его сбросит на камень, под которым живёт змея». Так и сделали. Ворон украл расшитый камнями золотой башмачок. Дворцовая стража за ним проследила и увидела, куда он бросил башмачок. Но пока стражники бежали к тому месту, лиса подхватила его и утащила к себе в нору. Люди все камни вокруг перевернули, а пропажи не нашли. Зато увидели под одним камнем змею и отрубили ей голову. А куропатка спокойно вырастила своих птенцов.

– Молодец, Люба, ты выбрала очень интересную сказку и хорошо подготовилась, – сказала Нина Васильевна. – Давай тетрадь, я тебе звёздочку поставлю. 

Карта мира

До летних каникул оставалась неделя, а для Андрюши они начались раньше. С ним случилась неожиданная неприятность – вечером он должен был искупаться, да только из крана вода хлынула не просто горячая – кипяток. Так что Андрюша обварил коленку. Наутро вместо школы его повели в поликлинику.

Но к полудню он уже был дома, и Люба отправилась навестить друга сразу после занятий.

– Больно было? – кивнула девочка на коленку, красную, распухшую, в волдырях.

– Так, – пожал плечами Андрей и, хромая, потому что не мог разогнуть ногу, пошёл в свою комнату.

– Если б я был кошечкой или собачкой, я бы на трёх лапках бегал, – пошутил мальчик, усаживаясь на диван, где лежала какая-то книга с непонятными пёстрыми картинками. По столу и по дивану были раскиданы бинокль, компас, пластмассовая сабля и разные другие военно-морские принадлежности. Люба сразу догадалась: Андрей играл в капитана корабля.

– Смотри, что мне папа разрешил взять, – показал мальчик подруге большую книгу. – Это атлас мира, карта нашей Земли.

– А зачем такая карта нужна? – удивилась девочка, потому что не видела атласов ни разу.

– Затем, что здесь нарисованы все страны, города, горы, моря, реки, – объяснил Андрей. – Карта помогает разным морякам и путешественникам узнать, где они находятся и куда им дальше ехать или плыть.

– Смотри, – ткнул мальчик в красный кружок, – вот Москва.

– А это, – переместил он палец к бело-голубому, как лёд, пятну в самом низу, – Южный полюс, там целый год зима, кругом снег и пингвины водятся.

– Вот здесь, – указал друг на рисунок, похожий на грушу, – находится Африка, где живут львы и обезьяны.

– Как интересно! А откуда ты всё это знаешь? – недоверчиво отозвалась Люба.

– Да папа рассказал, – выпалил Андрюша. – Он же моряк, во всех странах бывал и много раз ходил в плавание. Он даже с закрытыми глазами любое место на карте покажет.

– Не может быть, – не поверила подруга.

– Испытаем? – вскочил мальчик, позабыв о своей коленке, которая тут же о себе напомнила. Андрюша взвыл от боли, но скоро она отпустила, и мальчик снова повеселел.

Дети загадали город Липецк и попросили дядю Серёжу отыскать его на карте вслепую. Дядя Серёжа обещал не подглядывать и ткнул пальцем точно в кружочек с названием Липецк.

– Вот это да! Как же такое можно сделать? – изумилась девочка.

Но бывалый моряк своего секрета не раскрывал, а только загадочно смеялся. От этого усиливалось огромное впечатление, которое фокус произвёл на ребят.

– Давай зададим что-нибудь потруднее, – предложила Люба другу.

Наугад называли города Баку, Дублин, Харбин, даже какой-то далёкий Найроби – в цель. Реки Лена, Нигер – безошибочно найдены. Крохотная страна Швейцария – поразительная точность!

– Да-а-а... Вот это знания у дяди Серёжи! – выдохнула Люба, сама устав отыскивать точки на карте.

– Я тоже так быстро, как папа, буду находить страны и города в атласе, – поднял нос кверху Андрюша. – А для этого стану очень хорошо заниматься в школе географией – наукой о Земле.

Имена

На переменке Катя, Марина и Люба сбились в кружок. Они тщательно рассматривали друг у друга заготовки к уроку труда: шишки, жёлуди, кусочки ткани, картон, пластилин. Мимо девчонок по каким-то своим делам проходила Света, и подружки захотели пригласить её в свою компанию.

– Света, – позвала её Катя.

Но за стоголосым шумом ребятни та ничего не услышала.

– Света, – крикнула громче Катя. – Светлана.

Тут, наконец, девочка откликнулась и подошла к одноклассницам.

– Ну и важная же ты, – пошутила Катя, – тебя полным именем нужно звать-величать – тогда только услышишь.

– Вам везёт, – вздохнула Марина. – Вас, когда вырастете, будут полными именами звать. А я так и останусь Мариной…

– Да, у меня, например, очень длинное и красивое имя – Екатерина, – похвасталась Катя. – Люба, а у тебя какое же полное имя? Любава, что ли?

– Любовь, – ответила девочка.

На миг одноклассницы оторопели, а у Кати вообще от удивления поднялись брови.

– О-о-о, тогда с тобой всё ясно, – захихикали первоклашки. – Ах ты… кокетка!

Люба нахмурилась, а внутри, как волна, поднялось возмущение. В мыслях шевелилось с десяток ответов обидчицам, но не было ни одного из них толкового. И в этот раз дать отпор Люба так и не смогла: раздался оглушительный трезвон, объявляющий о начале занятий.

Хотя это был последний урок и Любе больше не пришлось слышать «дразнилок», домой она вернулась расстроенная.

– Мама, а почему ты меня так назвала: Любовь? – не удержалась девочка. – Мне это имя не нравится.

– Зря ты не ценишь своего имени, – покачала головой мама. – Любовь – как красиво звучит! Это же самое высокое чувство человека, великий дар Божий. Апостол Павел говорит, что любовь самая большая среди трех добродетелей: веры, надежды, любви. Люди годами трудятся, чтобы воспитать в себе это чувство, а тебя саму уже так называют. Кстати, помнишь ли ты, в честь какой известной святой названа?

– Это была младшая дочь святой Софии Любовь, ещё у неё были сёстры Вера и Надежда, – ответила Люба. – Они жили в Древнем Риме и были хорошими христианками. Девочки не отказались от Бога, когда их заставлял царь-язычник. Тогда всех трёх сестёр стали мучить, но они так и остались верными Христу. За это Господь наградил их венцами, и теперь они святые.

– Всё правильно, – подтвердила мама. – Вот видишь, сначала мученица Любовь была обыкновенной девятилетней девочкой, чуть старше тебя. Но она много молилась, была доброй, умной и отважной, а ещё – послушной. Я бы очень хотела, чтобы и ты отличалась такими же качествами.

– Да… – сообразила Люба. – Теперь я так и скажу девчонкам, что Любовь выше всех!

– А что такое? Обзываются? – с тревогой спросила мама.

– Да так, – махнула рукой девочка, – был один случай.

– Но ты не возносись над подругами, – посоветовала мама. – У них ведь тоже славные имена и великие святые покровители. Ты лучше расскажи им, о чём мы с тобой сейчас говорили. Да ещё спроси, знают ли они историю своих имён. Наверняка о том и не слышали. Чтобы тебя перестали дразнить, нужно вовремя показать свои преимущества: храбрость, ловкость или знания.

На следующий день Любочка так и поступила. Перед уроками подошла к группе первоклашек, чтобы испытать: будут ли они снова обзываться. Катя так и щебетала: что-то смешное подругам рассказывала. Стояла она лицом к девочкам, а потому не видела, как подошла Люба, и испугалась.

– «Любовь нечаянно нагрянет»¹⁴… – пробормотала под общий хохот Катя.

– Что вы смеётесь? – осадила одноклассниц Люба. – Между прочим, не только меня так зовут. Давным-давно жила девочка Любовь. Она была такой храброй, что вынесла тяжёлые пытки, но не отказалась от своей веры. Поэтому мученица Любовь святая, и о ней помнят до сих пор. В честь неё меня назвали. Кстати, наша учительница по физкультуре тоже Любовь Владимировна. А вы что можете рассказать про свои имена?

Таким вопросом подруги были поставлены в тупик. Стыдно, но никто не мог похвастаться знанием истории своего имени. Зато эта тема очень заинтересовала подруг. Они тоже захотели узнать, почему носят такие имена и кого из великих людей звали так же.

Мороженое

Люба, примостившись в кухне на подоконнике, согревала в руках пломбир – бабушкин гостинец с удачной продажи цветов на базаре.

Такое лакомство егозе перепадало не так уж часто: из-за него могло заболеть горло. И хотя стояла жара, мама разрешила есть мороженое только с одним условием – чтобы оно не было холодным.

Девочка послушно ждала его «потепления». Как только у краешка появлялся на это намёк, сразу слизывала подтаявшую сладкую массу.

Но не успела лакомка съесть и десятой доли гостинца, как к ней пришёл Андрюша. «Что же делать? – всполошилась Люба. – Я буду есть мороженое, а Андрюша – смотреть? Это нехорошо. Но второго пломбира у меня нет, угостить нечем». Тогда затейница просто поставила мороженое на подоконник и задёрнула шторку. «Как раз и растает на солнышке», – успокоилась она.

Долго раздумывали, чем бы заняться. Все старые игры наперечёт и уже надоели, бегать мальчику пока было нельзя после ожога. Тогда Андрюша предложил попросить тётю Аню, Любину маму, придумать какую-нибудь новую интересную игру.

– Есть у меня на примете одно занятие, – сказала мама. – Мы можем поиграть в слова. Нужно придумывать названия предметов, животных, растений или чего-нибудь другого на одну букву и записывать их. У кого слов будет больше – тот и победит! Дело осталось за малым – выбрать букву.

– Х! – выкрикнул Андрюша.

Все согласились и принялись выдумывать слова на букву «Х». Дети вовсю шевелили мозгами, но у них дело шло туго. Люба подсмотрела, что пишет Андрюша, увидела только «ха-ха». Теперь-то уж и ей легко стало додумать: ха-ха, хо-хо, хи-хи. Прошло три минуты – настало время делиться результатом.

Первой выступила Люба:

– Хлеб, хвост, халат, хор, ходики, ха-ха, хо-хо…

– Хи-хи, ху-ху, – улыбнулась мама. – Что же они означают?

– Это когда смеются, – объяснила девочка.

– Правильно, – подтвердила мама. – Но ведь это только озвучивание смеха. Для называния «когда смеются» есть другое слово – смех. И ещё: вычеркивай, Любаша, у себя «хлеб», «хор» и «хвост» – у меня они тоже есть.

Очередь была за Андрюшей.

– Холод, хомяк, халва, хлам, хазан… – нараспев прочитал мальчик.

– А что же такое хазан? – удивилась Любина мама.

– Птица, – убеждённо ответил Андрюша.

– Странное дело, – улыбнулась Анна Николаевна. – Артиста Хазанова я знаю, рыбу сазан знаю, даже птицу фазан знаю, а вот о хазане впервые слышу.

– Зачёркивай, грамотей, – засмеялась Люба.

– А теперь мои слова, – вздохнула мама. – Храм, холм, хруст, хоромы, храп, хозяин, хлев, хобот, ход, хохлома. Я больше всех напридумывала, так что первое место достаётся мне...

– И «в подарок – пятьсот эскимо!»¹⁵ – захлопав в ладоши, пропела Люба.

Тут только и вспомнила она про своё мороженое. Вихрем примчалась в кухню и отдёрнула шторку. С ужасом сладкоежка увидела, что кошка, зажмурив глаза от удовольствия, лакает растаявший пломбир прямо из стаканчика. С досады девочка схватила мороженое и щёлкнула воришку по носу.

– Почему ты её бьёшь? – спросил Андрей, который как раз заглянул в кухню.

– Чтоб не лазила где попало, – отговорилась провинившаяся Люба и, подумав, вернула кошке мороженое. 

Гребень

Расцветало лето. С каждым днём становилось теплее, в природе появлялось всё больше красок, всё веселее пели птицы. Но у Любы был повод для грусти: лучший друг уезжал на каникулы в деревню.

Настал этот последний вечер, когда Андрюша пришёл попрощаться. За ним, будто чувствовал скорую разлуку, потаясь увязался Лапка. С тех пор как дети спасли его, котёнок подрос, поправился. Оказался он на редкость общительным и игручим.

– Ай да гость! – обрадовалась Люба.

– Ты зачем так далеко от дома ушёл? – спохватился мальчик и взял питомца на руки.

– Пусть, пусть! – остановила подруга. – Я сейчас.

Затейница забежала в дом. Она мигом сообразила, чем всем троим позабавиться. Привязала к нитке бумажный бантик и прямо на ходу начала кружить его в воздухе. Вышло похоже на белую бабочку, которая беззаботно порхала над травой.

У кота тут же загорелись глазки. Он вырвался из рук хозяина – и давай гоняться за добычей. Да такую ловкость показал, так раззадорился, что ребята, позабыв печали, залились смехом.

– Любочка, – окликнула баба Маша, – тебе мой серебристый гребешок не попадался?

– Нет. А что?

– Задевался куда-то. Мы с мамой всё в доме перетряхнули – никак не найдём. Может, на огороде обронила. У тебя глазки молодые, зоркие – помоги нам.

– Ладно, – вздохнула девочка, сворачивая нитку.

– Я с тобой, – сказал Андрюша. – И Лапка с нами.

– Вот хорошо: с таким отрядом мы сразу отыщем потерю, – добро улыбнулась баба Маша.

Вся компания отправилась в сад-огород за нужной вещицей, которой бабушка всегда подбирала свои волосы. Там уже прочёсывала тропки сердитая и уставшая Анна Николаевна:

– Мама, ты вспомни хорошенько: в каких местах сегодня ходила?

– Да где только не была, – подбоченилась та. – Во всех уголках, на каждой дорожке, у каждой грядки и в сарае.

– Никакой подсказки, – проворчала Анна Николаевна. – Всё равно что иголку в стоге сена искать.

– Лежит ведь теперь где-нибудь и смеётся, – пошутила баба Маша, чтоб подбодрить помощников.

Люба с Андрюшей добросовестно просматривали весь маршрут ещё раз. Заглянули в грядки, в кусты смородины и малины, прочесали картошку – нет как нет. Все, наконец, изрядно утомились. Один только Лапка беззаботно гонялся рядом, ловя жучков в траве.

Между делом девочка сбегала домой и принесла перекусить: людям – по пирожку, а котёнку – кувшинчик молока. Вышел неожиданный, но удачный поворот – передышка превратилась в замечательный пикник.

Вскоре начали прокрадываться сумерки. Анна Николаевна потеряла последнее терпение и ушла домой со словами: «Когда-нибудь сам попадётся».

– Конечно, – обиженно шмыгнула носом бабушка. – Вещица невеликая, что ж надрываться.

– Бабулечка, не переживай: мы тебе новый гребешок купим, – постаралась утешить внучка.

– Да-да. Дело нехитрое. А только мне этот гребень дед Коля подарил. Память его осталась…

– Люба, неси фонарик, – решился Андрей. – Пройдём ещё разок.

Совсем как сыщики, друзья снова отправились на поиски. Просветили грядки, кусты смородины и малины, картофельные ряды, под деревьями – и ничего. Наконец, утомленные и разочарованные, следопыты сели на лавку. Ту самую, где Люба встречала утро. Здесь уже дремал намаявшийся Лапка.

Зажглись первые звёзды. Ребята запрокинули головы, чтобы полюбоваться ими. Андрей включил фонарик и посветил в темнеющее небо.

– Интересно: из космоса наш свет тоже выглядит как звезда?

Вдруг откуда ни возьмись появилась кошка-хозяйка. Зарычала, зашипела на незнакомого котёнка. Тот с перепуга вскочил и молнией взобрался на яблоню.

– Ласка, ты чего? Нельзя драться, – погрозила Люба.

– Кис-кис-кис, – позвал мальчик своего Лапку и направил на него фонарик.

– Андрюша, – застыв от радости, прошептала подруга. – Кажется, это он. Посвети-ка сюда.

– Точно: гребешок! – просиял следопыт. – Мы всё-таки его нашли!

Бабушкино украшение висело на почему-то голой ветке, изогнутой крючком. Казалось, дерево нарочно отрастило такую удочку, чтобы порезвиться. Кто же может подумать, что яблоня ухитрится продеть своё щупальце в дырочку на гребне и стянуть его прямо с головы!

Люба ловко вспорхнула на лавочку, а Андрюша направил фонарик в её сторону. Гребень на свету засеребрился, заблестел.

– Я как будто месяц с неба снимаю, – пошутила затейница, приподнявшись на цыпочки.

– Правда, – засмеялся друг, провожая глазами серебристую дугу.

Между тем опасность для Лапки миновала. Он осторожненько спустился прямо в объятия мальчика. И все трое победоносным шествием направились в дом.

– Бабушка, – позвала Люба. – Мы для тебя месяц с неба достали!

– Какой такой месяц?!

– А который «под косой блестит» ¹⁶, – протянула внучка находку.

– Да молодцы вы мои! – всплеснула руками бабушка. – Слава Богу!

– Где ж вы его нашли? – удивилась Анна Николаевна.

– На ветке яблони над скамейкой, – сообщила дочь.

– Вовек бы не догадалась, – покачала головой мама.

– Точно, точно, – подтвердила баба Маша. – В том месте у меня платок сполз, я теперь вспомнила.

– Сказала б ты сразу, не пришлось бы по всему участку кружить, – посетовала Анна Николаевна. – Недаром сыщики подмечают такие детали – они направляют поиски в нужное русло. Но всё-таки в нашем случае сообразить, что гребешок на дереве, мог только какой-нибудь Шерлок Холмс¹⁷.

– Это нам Лапка показал, – раскрыл секрет Андрей.

– Умницы мои! Как же вы для меня постарались! – причитая от радости, поцеловала бабушка детей и погладила котёнка. – Прямо праздник на душе засиял! Награди вас Господь за усердие и сочувствие! 

Звёздное небо

Поздним вечером, когда молодая летняя ночь вызвездила небосвод и выкатила медовую луну, Люба сидела на своём крылечке. Андрюша уехал на каникулы в деревню к бабушке и дедушке, Аня с Алёшей куда-то запропастились. Так что девочка скучала одна, прислушиваясь к трелям сверчка и разглядывая торжественное небо.

– Люба, ты не можешь достать мячик? Алёшка просит, – заявилась откуда ни возьмись Аня.

– Какой мячик? – удивилась подруга.

– Вон тот, блестящий, – указал из темноты мальчик на полную луну.

Люба прыснула со смеху, но всё-таки для виду пошарила руками в воздухе.

– Не получается, – пожала она плечами. – Может, мой папа сможет дотянуться, он же такой высокий.

Любин папа от души посмеялся над выдумкой малыша. И тоже попробовал помочь ему, даже подпрыгивал. Только луну поймать не удалось и такому богатырю, как Александр Васильевич. Алёша совсем расстроился и начал хлюпать носом. Но тут же взлетел – Любин папа подхватил его на руки и сказал:

– На-ка, попробуй сам!

Алёша долго хватался за пространство. Скоро он понял, что поиграть в сияющий мяч никогда не сможет: слишком уж высоко висит.

– Был бы наш папа живой, – вздохнул мальчик, – он же лётчик, поднялся бы на своём самолёте в небо и достал бы мне этот мячик...

– Может, пойдём на звёзды смотреть, – предложила Люба.

Друзья забрались на пологую крышу мастерской, откуда очень хорошо было наблюдать за россыпью небесных светил. Дети искали самые яркие звёзды, следили за движением спутника, который своим огоньком как будто посылал привет всем землянам…

Вдруг в мгновенье вспыхнула точка на небосклоне и резко сорвалась вниз.

– Смотрите, звезда падает, загадывайте скорей желание, – всполошилась Аня.

– Даже темнее без неё стало, – задумчиво промолвила Люба.

– Давайте расскажем друг другу по большому секрету: кто что загадал, – прошептала Аня.

– Но тогда желание не сбудется, – заспорил Алёша.

– Хватит тебе, глупости, – махнула рукой сестра. – Вот я бы хотела велосипед. Может, бабушка на день рожденья всё-таки мне его подарит.

– А я загадал, чтобы наш папа вернулся, – жалобно протянул Алёша. – Я так хочу его увидеть, хочу, чтобы у нас был папа, как у всех.

– Ну, это не сбудется, он же давно разбился на самолёте, – вздохнула Аня. – И теперь он навсегда улетел на небо… А ты, Люба, что пожелала ты?

– Ничего, – пожала плечами девочка.

– Почему? – удивилась Аня.

– Мама говорит, что всё нужное можно просить только у Бога и святых. Если оно полезно, то Господь всё даст, – ответила Люба.

– А что бы ты попросила у Бога? – не унималась подруга.

– У меня есть большая мечта: учиться в музыкальной школе, – поделилась девочка. – Но я не прошу этого, потому что мама говорит: пианино стоит дорого, да и ставить его некуда… А я так хочу красиво петь.

– Я слышала, Бог всё может, – сказала Аня. – Вдруг Он и пианино тебе даст, даже бесплатно.

– Тогда это будет чудо, – вспыхнула надежда у мечтательницы.

Дети по очереди вздохнули и стали молча смотреть в сказочно красивые просторы неба. Казалось, они были открыты до самого Божьего Престола и все просьбы детей отчётливо слышались там…

Каждый из ребят думал о своём. Аня планировала, где разместит свой велосипед. Любу волновали мысли о том, сможет ли её мечта стать явью. А Алёша потихоньку просил Бога, чтобы к ним с сестрой вернулся папа.

Неожиданный вопрос

В июне поспела клубника. Анна Николаевна отыскивала её за сочными зелёными листиками и аккуратно складывала в лукошко. Как обычно, рядом сновала Люба: она не упустила случая посмотреть на урожай.

– Сколько же ягоды у нас! – подметила девочка.

– Да, – отозвалась мама. – Надо поблагодарить клубничку: взять её плод и определить в дело.

Садового лакомства, действительно, было так много, что сразу не съесть. Тогда Любина мама решила сделать несколько банок клубничного компота. Вообще летом дел у неё прибавилось: и по дому нужно управляться, и за овощами на огороде ухаживать, да к тому же успевать запасы на зиму заготавливать. Бабушка тоже не отставала, но ещё и с компотом хозяйкам было не управиться. Тут понадобилась Любина помощь.

– Насыпь на дно каждой банки ягоды, – поручила ей мама ответственное задание. – Это совсем недолго.

– Ладно, сделаю, – пообещала дочка. – А сколько же насыпать на эти... дны... дна... дно?

– На четверть банки, вот столько, – засмеялась хозяйка.

– Постой, а как же сказать слово «дно», когда этих самых «дон» так много? – растерялась девочка. – А может, оно и не меняется, как «кино» или «пальто»?

– Действительно, интересно, – задумалась мама. – Знаешь что, посмотрим-ка мы с тобой в словаре, уж он-то поможет нам в твоём вопросе. Но только сначала закрутим банки.

Когда компот был готов и оставлен томиться под шубой, Люба с мамой принялись листать большую, толстую книгу – «Словарь русского языка».

– Так, так, так, на букву «д», «дн», – приговаривала мама. – Вот оно. Читаем: «1) только единственное. Почва под водой водоёма. Дно реки».

– Значит, нет у нас слова, которое обозначало бы много «дно»? – огорчилась грамотейка. – Но ведь их бывает много! Целых десять банок с компотом мы наставили.

– Не спеши, давай посмотрим дальше, – сказала мама. – «2) только единственное. Нижняя часть углубления, выемки. Дно оврага. 3) множественное число донья. Низ сосуда, ящика. На самом дне бочки»¹⁸.

– Вот оно! – обрадовалась Люба. – Когда банок много, слово «дно» превращается в «донья». И у корзин, и у бочек, и у бутылок донья!

– Надо же, никогда не слышала, – удивилась мама. – Молодец, дочурка! Если б не ты, так, наверно, и не узнала бы про донья. Да ещё где-нибудь сказала бы неправильно. Стыдно бы стало. Ведь на своём родном языке нужно говорить грамотно.

Письма

В разгар летнего дня, который расплывался, как разомлевший на солнце мёд, невозможно было находиться на солнце. Люба вяло копалась в своих игрушках и не знала, чем себя занять. «Был бы здесь Андрюша, – подумала девочка, – мы хоть конструктор пособирали бы вместе».

Её друг отдыхал в деревне второй месяц, и Люба ничего о нём не знала. Зато очень по Андрею соскучилась. А ещё ей было ужасно интересно узнать о жизни на сельском раздолье. Любина бабушка родилась в деревне и много занятного о ней рассказывала. Например, о том, что на тех просторах можно заводить настоящих лошадей, коров, поросят и всякую другую живность. Даже лисы и зайцы, случается, приходят в огороды.

Вдруг у Любы возникла неожиданная идея: почему бы не отправить другу письмо? Уж теперь-то они оба знают секреты записи слов на бумаге. Затейница живо принялась за это занятие. На тетрадный лист приклеила вырезанного из журнала мушкетёра: такая картинка должна понравиться мальчику. А потом неуклюжими буквами написала о своих городских новостях.

«Привет, Андрюша! Я хорошо провожу лето. Мы тут один раз с Аней и Алёшей устроили соревнование. Втроём ели вишню из компота, а потом считали по косточкам, у кого больше. Победила Аня. Ещё я придумала новую игру. Мы бегали по моему двору и собирали на палочку паутину. Я целый пучок накрутила. На этот раз я выиграла, потому что лучше всех знаю в своём дворе каждый уголок. Недавно играли в салки. Алёша ни с того ни с сего кинул в меня песком и попал в глаза. Я долго проморгать не могла. У Ани с Алёшей теперь есть новый папа, он военный. Его зовут дядя Слава. Он большой, с русыми волосами, очень добрый и весёлый. Напиши мне, как тебе отдыхается. Пока!».

Письмо девочка закончила рисунками: два лесных гостя – лиса и ёжик – махали лапами Андрюше.

Упаковала это послание в белый конверт. Но встал вопрос: как же переслать письмо? Если по почте, нужно знать адрес. Его у Любы не было. В старину, слышала девочка, у людей были почтовые голуби. К ним привязывали крохотные записочки, а потом отпускали их отнести весточку кому-то, кто очень её ждёт. Было бы, конечно, здорово отправить конверт с ручной птицей, да только таких обученных голубей уже нет. Но, наконец, Любу осенило: есть же ещё один вариант! Можно передать письмо с Андрюшиными родителями, которые каждые выходные ездят в деревню. Этим способом выдумщица и переправила другу сообщение.

В воскресенье вечером дядя Серёжа доставил Любе ответ. Непоседа вихрем понеслась в сад, устроилась на лавочке и быстро распечатала конверт. Вокруг тут же зазвенели комары, стараясь уколоть девочку. Она отмахивалась и нетерпеливо читала. В письме Андрюша наспех нацарапал несколько строк.

«Привет, Люба! Интересно вы там время проводите. Я тоже не скучаю. Мы с дедушкой ходим в лес, на сенокос и на рыбалку. Ещё я каждый день купаюсь в речке, играю с мальчишками в войнушку и казаков-разбойников. Бабуля каждое утро подаёт на стол моё любимое парное молоко. Вчера она пожарила вкусную картошку с мясом. Папа с таким аппетитом ел, что даже всю сковородку хлебом обтёр. А бабуля сказала: «Смотри сковородку не съешь». Я смеялся до упаду. Вообще мне много писать и читать некогда, но давай будем слать письма. Это интересно. Пока!».

В конце письма мальчик красной ручкой пририсовал медведя с цветочком в лапах – это должно было понравиться подруге. И подписал крупными печатными буквами: «раскрась».

Люба обрадовалась, что её затея понравилась Андрюше. Правда: очень приятно ждать и получать весточки от друзей – значит, они помнят и любят. На следующей неделе девочка тоже послала записку и тоже получила ответ. Так ребята переписывались каждые выходные и знали друг о друге все новости.

Спонсор

В погожий летний денёк, выдавшийся на выходные, Люба вместе с родителями и братом Валерой поехали в гости к Толе. На днях он прислал письмо: приглашал к себе в село, где работал учителем. Конечно, вся семья захотела навестить Толю и посмотреть, как он обосновался. Но бабушке пришлось остаться дома за хозяйку. Зато она позаботилась о гостинцах внуку: уложила в сумку связанные своими руками носки и варежки, две банки домашнего варенья да его любимый яблочный пирог.

Путь до села был неблизкий, так что в автобусе папа успел даже вздремнуть, мама всю дорогу о чём-то рассказывала Валере. Но Люба не скучала. Где уж там, когда то и дело ровное поле с подсолнухами сменяется пушистыми посадками, посадки – лугом, рекой и вновь полем. А главное – девочка увидела на пастбище стадо пёстрых коров, лошадь, не спеша везущую телегу с полусонным дедом. Проезжая мимо какой-то деревушки, она в восторге смотрела на белых коз, кур, гусей, которые копошились по своим делам чуть не у каждого дома. Для Любы эта поездка стала настоящим праздником, как поход в зоопарк!

Наконец, высадились в центре села. Здесь теснились магазины, аптека, кафе, клуб и школа. Отсюда был прекрасно виден расположенный неподалеку большой полуразрушенный храм.

Толино пристанище находилось чуть не в нескольких шагах от школы. Это был синий деревянный домик с небольшим участком земли при нём.

На крылечко как раз вышел Толя, а завидев родственников, кинулся им навстречу. От радости все загомонили наперебой, мама со слезами бросилась к сыну. Толя перецеловался с родителями и сестрёнкой. Крепко обнялся с братом Валерой, который хоть и младше, но после армии стал настоящим могучим богатырём. Хозяин радушно, с задором пригласил гостей располагаться.

В его доме была кухня и всего одна просторная комната с самой бедной мебелью – кроватью, столом, шкафом и тремя стульями. От числа родных здесь сразу стало казаться тесно.

Тогда мама с Толей перешли на кухню – распаковывать сумки с гостинцами. Папа уселся на стул и спрятался за газетой. Валера что-то записывал в блокноте. Только Люба скучала без дела.

– Толя, можно я выйду на улицу? – напомнила она брату о себе.

– Конечно, конечно, – спохватился хозяин. – Сейчас мы вместе по селу прогуляемся, я вам все красивые места покажу.

– Ну уж нет, – отказалась мама. – Я с дороги устала, да и жарко там. Лучше обед приготовлю.

– И я тоже отдохну, – присоединился папа. – А вы, молодёжь, идите.

Выйдя на улицу, сразу можно было почувствовать июльский полдень. Люба передернула плечами: на спину будто горячий блин солнышко положило.

– Хорошо, – вдохнул Валера. – Ну как, братишка, нравится тебе здесь?

– Валерка, – протянул с каким-то удовольствием Толя. – Я восхищаюсь этой живописной природой! И люди здесь добрые, открытые.

– Значит, в город не вернёшься? – спросил младший брат.

– Каждый выбирает по себе, – задумчиво ответил Толя. – Здесь тихо, покойно, красиво и можно ощущать жизнь. А в городе для меня одна суета. Да и, думаю, я нужнее сельским ребятишкам. Ах да! Любочка, я тебе кое-что приготовил: вот, возьми денежки. Куклу себе купишь, – протянул Толя сестрёнке новенькую крупную купюру.

Бумажные деньги Люба видела только у родителей да в магазинах, и ей казалось, что на них можно приобрести всё что хочешь, даже дорогие вещи.

– Ух ты! А пианино я смогу на них купить? – зажглась надежда у девочки.

– Разве что маленькое, – засмеялись братья, имея в виду игрушечное.

«Маленькие пианино тоже бывают, – по-своему подумала счастливая Люба, укладывая купюру в карман. – Я видела такое на картинке в книге по истории. Но мне и крохотного хватит, лишь бы в музыкальную школу можно было ходить...».

Толя показал брату и сестре свой кабинет, школьный музей, который он сам создал, потом проводил их к реке и повернул в сторону фруктового сада.

– Толя, давай посмотрим церковь, – показала Люба на видневшееся за деревьями заброшенное здание без куполов.

– Да там особо нечего смотреть, – вздохнул брат. – Одни стены.

– Ну, пожалуйста, стены-то старинные, – заупрямилась девочка.

Раз сестре так интересно, Толя решил проводить гостей туда.

Тропа привела к подножию высокого каменного храма. Ступени, по которым поднимались ко входу, давно искрошились, двери покосились. На окнах ещё сохранилось каменное обрамление, похожее на узорные наличники на деревянных домах. Только стёкла были почти все выбиты. На месте пяти куполов – зелёные шапки мха. Но всё же этот печальный, задумчивый храм удивлял своими размерами и прочностью. Даже то запустение, в котором он пребывал, не могло затмить его величия.

Люба прикоснулась к стене и погладила её, пожалела. Девочке хотелось плакать оттого, что такой красивый храм заброшен, что люди забыли сюда дорогу.

– Да здесь открыто! – воскликнул Валера, и его стараниями тяжёлая скрипучая дверь подалась.

Все трое вошли внутрь. Но смогли сделать только несколько шагов – дальше не было пола, зато открывалось казавшееся огромным пространство. Здесь было тихо, прохладно, пахло сыростью. На стенах и четырёх колоннах в центре виднелась почти стёртая роспись. По правую сторону в окна лились бесчисленные солнечные лучи. В этой застывшей тишине чувствовалось какое-то неуловимое веяние благодати и старины.

– …И наши жители поддерживают идею восстановления храма, – раздался снаружи бодрый мужской голос. – Проходите, пожалуйста! Осторожно!

Дверь пропустила внутрь поток солнечных лучей, который осветил испугавшуюся от неожиданности молодёжь. И тут же на порог ступил пожилой полноватый мужчина в сером костюме.

– О, вот уже и прихожане! – тоже оторопел вошедший председатель сельсовета, увидев посетителей. – Да это наш учитель истории Анатолий Александрович!

Толя пожал руку председателю, а потом – статному мужчине в очках, от которого доносился резкий запах духов.

– Это наш земляк, директор строительной компании Иван Андреевич, – кланяясь, представил гостя председатель и провёл его вперёд к самому краю пола.

– Да-а, – ухватился за подбородок директор. – Архитектура¹⁹ великолепная. Но масштабы²⁰ реставрации²¹ огромные. Стоит ли за это браться?.. Я подумаю… Хотя вряд ли мы осилим восстановление… Здесь всё нужно приводить в порядок от крыши до пола. Храм потребует слишком много денег.

Иван Андреевич вздохнул и повернулся к выходу, председатель печально покивал головой. На миг повисла тишина, будто в ожидании какого-то серьёзного решения.

«Он же сейчас уйдёт! И церковь навсегда такой останется! – пронеслось в мыслях у Любы. – А пианино у нас всё равно негде ставить». Она сунула руку в карман, где лежало средство для исполнения её мечты, и кинулась к директору.

– Подождите! – окликнула его маленькая гостья. – Церковь нужно отремонтировать! А денег я дам, и вы добавите.

К Любе с разных сторон повернулись удивлённые лица. Девочка протянула Ивану Андреевичу своё маленькое сокровище – подаренную Толей купюру.

– А вот и первый спонсор! – засмеялся директор, принимая пожертвование. – Может, так всем миром и наберём средства. Тогда храм у нас засияет.

– Знаете что, товарищ председатель, – выйдя на улицу, сказал Иван Андреевич. – Это нам указание. Как говорится, устами младенца глаголет истина. Дам я денег на восстановление. Только бригада – ваша. Созывайте всех местных.

– Конечно, это мы враз. Мы вам очень благодарны! От всего села… – долетали уже обрывки восклицаний председателя.

– А что такое «спонсор»? – спросила Люба у примолкших, удивлённых её бойкостью братьев.

Валера пожал плечами: он и сам толком не знал. Объяснять принялся Толя:

– По-русски сказать – это благотворитель, помощник, тот, кто даёт деньги людям для какого-нибудь полезного общего дела. Например, для строительства храма, стадиона, для поездки на соревнования или просто для покупки подарков участникам конкурсов…

– Значит, спонсор делает добрые дела, – догадалась девочка.

– Можно сказать и так, – подтвердил брат.

– Слушай, Толя, – озарился какой-то идеей Валера. – Я вот что подумал: если будут строительную бригаду собирать, может, мне туда попроситься? Опыта у меня, конечно, мало, но я ведь строительный техникум окончил и в армии кое-что делать приходилось…

– Интересная мысль! И вместе жить веселей! – обрадовался Толя. – Завтра же поговорю с председателем.

Вот и Валера нашёл себе работу по интересу. А Любе взгрустнулось: как ласточка в небо, упорхнул её единственный шанс заниматься музыкой, слышать россыпь звуков из-под клавиш пианино. Утешалась она тем, что большое общее дело важнее большой мечты одной девочки. Сквозь эти думки пробивалась и радость: «Зато теперь засияет храм!»

Музыка

На приходе городской церкви сиял праздник: у настоятеля отца Акима был юбилей. Блестела парадная батюшкина риза, играли красками живые цветы, в пении хора слышался приподнятый настрой. Народу – полный храм собралось.

После утренней службы отец Аким пригласил всех своих радостных, нарядных духовных чад на праздничный обед. Юбиляра осыпали пожеланиями и подарками. Иконы, книги, ткани, разная снедь – чего только не принесли добрые люди. Любина бабушка связала для дорогого батюшки чёрный шерстяной шарф, мама собрала букет бордовых георгинов, а Люба своё поздравление спела:

– Добрый пастырь наш отец,

Бог послал для вас венец,

Радости у Бога много,

В рай прямая вам дорога!

Вы небесный человек,

Бог вас ангелом нарек!

Вы живите много лет,

Много-много славных лет!

А батюшке много лет!

А батюшке много лет!

А батюшке много лет!

– Ай да стих! – всплеснул руками отец Аким. – Растрогала ты меня, развеселила! Это ты сама придумала?

– Нет, – прошептала девочка. – Бабушка в одном монастыре такое поздравление слышала, а потом мы вместе его разучили.

– Знатный у тебя голос, Любочка, сопрано! – погладил её по голове батюшка.– Мне недавно ласточка шепнула, что тебе надо музыкой заниматься.

– Правда? – удивилась девочка настолько, что даже рот забыла закрыть.

– Да-да, – улыбнулся юбиляр. – Ты ведь хочешь?

– Хочу, очень даже хочу! – встрепенулась Люба. – На пианино играть и петь.

– Отец Аким, да у нас денег нет на такой инструмент и ставить его негде, – вступилась мама.

– Ничего, монеты в банке не засолишь, они и там пропадают, – погрозил пальцем отец Аким. – Нам певчие в храм нужны грамотные, с поставленными голосами. А пианино хоть у соседей поспрашивайте! С Богом! С Богом! – сказал батюшка – и благословил.

Любе показалось, что она стоит на вершине горы под названием Счастье. Её переполняла радость. Как долго она мечтала о дне, когда для неё откроется дорога в музыкальную школу! Неужели он наступил? Это же настоящее чудо!

Дома непоседа прыгала мячиком. Но в комнате её восторгу было тесно, и она выбежала во двор.

Насыщенное голубое небо с пушистыми, как подушки, облаками, лёгкий ветерок, звонкие голоса птиц и яркая летняя зелень – всё радовало девочку. И эта радость могла излиться только в музыке. Люба пела, пела и пела. Даже когда рвала полевые цветы, которые росли вдоль садовых дорожек. Из них затейница решила сплести венок. Было трудно соединять грубые стебли клевера, ромашек и сурепки, лишь вьюнки легко подавались. Но мастерица упорно старалась и всё-таки украсила свою голову перевитыми цветами.

Тем временем дома родители затеяли спор. Отец был недоволен выбором дочери, хотя и знал, что отец Аким одобрять пустяки не станет.

– И что теперь делать? – всё-таки возмущался папа. – Любка, может, на медика учиться пойдёт, профессором станет. Тогда пусть на биологию²² наляжет. Зачем ей впустую время тратить на то, что в жизни не пригодится. Баловство одно!

– Между прочим, профессором можно быть и от искусства, – напомнила Анна Николаевна. – Музыка воспитывает, пробуждает лучшие чувства и дисциплинирует человека. А это как раз нужно Любе. Ты посмотри на неё, она же непоседа. Музыка – единственное, что её увлекает. Это её мечта. И потом, кто знает, вдруг это станет профессией. У девочки талант, он зовёт её к труду.

– Ну да, велик труд – стой да пой, сиди да играй, народ развлекай. Сплошное удовольствие! – не унимался глава семьи.

– Это не так легко, как кажется зрителям, – возразила мама. – За красотой песни стоит огромная работа…

– Всё, всё, всё, не надо лекций, – замахал руками Александр Васильевич. – Вас много, а я один. Мне вас всех вместе не уломать. Ладно, лишь бы при деле была. Позови Любу сюда, я с ней поговорю.

– Ветерок ты мой ненаглядный, – начал он, когда усадил дочку на колени. – Я постараюсь найти пианино, скорее всего, подержанное. Но с условием: ты будешь серьёзно каждый день заниматься, не лениться и нас с мамой слушаться.

– Хорошо, я буду стараться, очень-очень, – чмокнула Люба папу в щёку.

– Тогда первая проверка: сходи-ка за хлебом, – улыбнулся он.

Люба вприпрыжку понеслась в магазин. Но почти сразу её остановила соседка баба Люся и попросила купить ей батон.

– Баба Люся, я скоро поступлю в музыкальную школу, учиться играть на пианино и петь, – поделилась девочка своей новостью.

– Да-да, это прекрасно! Голосок-то у тебя славненький. Я слышала, как ты пела в саду, – улыбнулась соседка. – А инструмент уже купили?

– Пока нет, – призналась Люба.

– Хочешь, я тебе своё пианино подарю? – предложила баба Люся. – Мы с дедом Мишей скоро переедем к детям в Казань. Из них никто не любит играть на этом чутком, совершенном инструменте, значит, и незачем его туда везти. Тебе оно больше пользы принесёт.

– У вас что, есть пианино? – удивилась Люба.

– Конечно, ведь я в прошлом – преподаватель музыки, – вздохнула старушка. – Но сейчас мне за восемьдесят, пальцы все скрюченные, и я давно уже не играю. Просто это старинное пианино – моя память о родителях и о лучших годах жизни. Ты уж береги его.

Через неделю четыре дюжих человека поставили в прихожей теперь уже Любино пианино. Громоздкое, чёрное, с металлическими подсвечниками. Оно было ровесником бабы Люси. За свой век пианино изрядно обветшало, но для Любы оно было бесценным – как инструмент, как старинная вещь и как подарок.

Когда девочка осталась одна в комнате, погладила поверхность пианино и осторожно открыла крышку. Перед ней оказались ряд ровных белых, как пастила, клавиш и ряд блестящих чёрных поверх них. С трепетом новая хозяйка прикоснулась к крайней клавише справа, и в тишине прозвенел высокий, стеклянный звук. Тогда она попробовала нажать клавишу с другой стороны – та зарычала. В середине устроились более спокойные ноты.

– Мама, папа! Я уже умею играть! Идите слушать! – позвала Люба родителей. – Это – колокола.

Девочка ударила по клавише, издававшей гулкий низкий звук, а потом – пять раз по трем клавишам в середине. И так несколько раз повторила. Вправду получилось подобие колокольного звона.

– А теперь сказка «Лес», – объявила выдумщица.

Перелив высоких нот изобразил пение птиц, россыпь средних – прыжки зайчиков и лисичек, а мерный перебор гулких басов – ворчание волков и медведей.

– Всё-таки прав был отец Аким: уже сейчас видно, что у Любы дар от Бога, – улыбнулся папа.

– Да, – кивнула мама. – Я очень рада, что наша девочка нашла своё призвание. Думаю, в нём Любочка будет счастлива.

Примечания

¹ Писанка – раскрашенное пасхальное яйцо.

² Царские врата – двери в центре иконостаса в церкви.

³ Аналой – церковный столик, подставка для икон или книг.

⁴ Дьякон – помощник священника.

⁵ Хоругвь – полотнище с иконами, украшенное вышивкой, присоединенное к древку (шесту).

⁶ Облачение – одежда, в которой священники совершают службу.

⁷ Митра – головной убор архиерея или заслуженного священника.

⁸ Духовник – священник-наставник.

⁹ Трапеза – обед.

¹⁰ Фраза из «Сказки о царе Салтане…» Александра Сергеевича Пушкина.

¹¹ Восковица – свеча из воска.

¹² Херувимская песнь поётся во время службы. Она напоминает верующим, чтобы они молились внимательно и искренне, как ангелы.

¹³ Строки из стихотворения Зинаиды Николаевны Александровой «Сарафанчик».

¹⁴ Строка из стихотворения «Как хорошо на свете жить» Василия Ивановича Лебедева-Кумача.

¹⁵ Строка из песни Крокодила Гены, слова Александра Павловича Тимофеевского.

¹⁶ Фраза из «Сказки о царе Салтане…» Александра Сергеевича Пушкина.

¹⁷ Сыщик, герой рассказов и повестей Артура Конан Дойла.

¹⁸ Статья из «Словаря русского языка» Сергея Ивановича Ожегова.

¹⁹ Архитектура – особенности внешнего вида здания.

²⁰ Масштаб – размер, охват.

²¹ Реставрация – восстановление.

²² Биология – наука о живой природе, о строении организма животных и человека.

Назад